Первый же серьезный шаг в этом направлении резко обострил отношения Тенга с местной знатью. Понимая всю опасность такого развития событий, он сознательно делал ставку на вооруженную силу, а не на политические интриги. Помимо того, что Тенг не имел никакого опыта в таких интригах, он не имел ни корней, ни связей в среде местной знати, и столкнуться с ними на этом поле значило бы заведомо проиграть.
Пользуясь безволием и апатией императорского наместника Хаттама, Друга царя, удостоенного по праву рождения, Кунта Доа Ниму, Тенг — за немалые, разумеется, подношения, — выговорил у него право использовать обветшалый, давно уже забытый закон, согласно которому воину, закончившему службу, выделялся участок из общинных земель. Тенг решил наделить по этому закону землей всех ветеранов, кто мог представить двух свидетелей из числа отбывавших с ним воинскую обязанность, подтверждавших его службу в войске.
Государственный Совет провинции дружно воспротивился этому начинанию.
«Откуда общинам взять столько земли?» — кричали самые крупные землевладельцы. — «Придется отбирать землю у работников и отдавать увечным воинам!»
Тенг дождался слова и встал, потрясая пачкой папирусных свитков:
«Общинные земли велики! Хватит на стотысячную армию. Здесь все расписано, в этих папирусах».
В ответ поднялся невообразимый шум:
«Этим бумагам грош цена! Того, что там записано, давно уже нет! Что было при наших прадедах, то прошло!» — завопили земельные магнаты, перебивая друг друга.
Дождавшись, когда шум немного поутихнет, Тенг с улыбкой произнес:
«Зачем же так кричать? Вы уж тут из меня чуть ли не мятежника хотите изобразить. Да никто же не собирается трогать занятые вами земли. Речь идет лишь о тех землях, что и так лежат заброшенными и давно никем не обрабатываются».
Один магнатов величественно встал со своего места и заговорил снисходительным тоном:
«Разумеется, ни один безумец не осмелится посягнуть на наши пашни и пастбища. Но и пустоши — тоже наши! Тут дело в принципе. Если ты хочешь получить землю для своих людей, ты должен заплатить ее владельцам». — Магнат с удовлетворением оглядел зал заседаний, поддержавший его криками согласия, и столь же величественно опустился на место.
Дождавшись, когда шум немного поутихнет, Тенг негромким голосом твердо произнес:
«Я буду действовать строго по закону. Если же кто-то вздумает пойти мне наперекор, он рискует навлечь на себя недовольство войска. Для кого сказанного здесь недостаточно, пусть попытается помешать хоть одному воину получить землю». — Под злобные выкрики Тенг сел. Наместник императора не проронил ни слова. Он очень опасался пойти против воли родовитых землевладельцев, но не желал также упустить щедрое подношение, полученное от Тенга. Но надо было принимать какое-то решение. С видимым усилием он встал и запинаясь, начал выдавливать из себя слова:
«Надеюсь, что в Хаттаме хватит пустошей, не обремененных…» — он остановился на мгновение, обдумывая сказанное, — «да, не обремененных претензиями со стороны членов уважаемого собрания…» — Кунт Доа Ниму перевел дух и закончил — «Полагаю, что такое решение будет к общей выгоде и согласию».
Обеспечить ветеранов землей оказалось нелегким делом. Но Тенг посылал с землемерами сотню воинов в каждую общину каждого округа, где ветераны получали наделы. Ветераны при помощи воинов возводили поселки, защищенные прочным частоколом. Эти поселения Тенг с самого начала стремился сделать возможно более крупными и хорошо укрепленными — они заодно служили форпостами против кочевников.
Если же кто-то из землевладельцев, претендовавших на пустующие земли, пытался согнать с них ветеранов, то Тенг просто ставил к таким землевладельцам на постой в их имение полк пехоты. Этого оказалось достаточно, чтобы свести жалобы ветеранов к незначительному числу. Больше того, в Хаттам, привлеченные слухами о раздаче наделов, потянулись даже ветераны из соседней провинции Дилор, служившие когда-то в хаттамском войске.
Пользуясь случаем, Тенг нанял двух болтавшихся без заработка молодых писцов и пристроил их в архив наместника делать перепись казенных, общинных и частновладельческих земель. Тенг надеялся, захватив власть, иметь в кармане уже тщательно разработанную земельную реформу. А пока он стремился провести в жизнь то немногое, что давала ему возможность сделать его должность начальника войска.
Первым делом Тенг организовал в армии тыловую службу, снабжавшую войско всем необходимым, выделив в ней фуражные команды, восстановив воинские продовольственные склады и создав запасы оружия и амуниции. Однако продовольствия и оружия было запасено явно недостаточно — не хватало денег. Затем он начал собственноручно готовить людей для разведывательной и топографической службы, что оказалось гораздо сложнее. Тем не менее, уже довольно скоро по всему Хаттаму стали появляться склады с провиантом и снаряжением, появились и первые примитивные «чертежи земель» Хаттама и прилегающих местностей.
Начав с обучения команды разведчиков и командиров полков основам топографии, Тенг осознал, что вскоре ему потребуется гораздо больше командиров. А кто их будет готовить? И он стал подбирать кадры для будущего военного училища, — людей, которые в будущем сами смогут преподать нужные знания будущим командирам полков и сотникам. Больше всех Тенг возился с Ролл Даном — командиром пешего полка, с которым он ходил на Сарын. Через какое-то время он доверил ему проведение учений всего хаттамского войска.
Небольшую реформу Тенгу удалось провести и в Урме. Расписывая угрозу от большой скученности людей во время возможной осады, он настоял на проведении работ по устройству выгребных ям и сточных канав, приведению в порядок всех источников воды и т. п. Но на каждом шагу он чувствовал, что опутан по рукам и ногам цепью условностей, обычаев, законов, да и пределы его реальной власти вне войска оказались очень узки. Даже и самые мелкие шаги вперед, ничтожнейшие нововведения и реформы натыкались на людскую тупость, косность и корыстолюбие. Чего стоила только борьба за земли для ветеранов! Самым трудным, однако, оказалось не отстоять наделы ветеранов от притязаний земельных магнатов. Самой долгой и трудоемкой работой оказалось налаживание в армии медицинской службы.
Очень долго не удавалось раздобыть ходившие в списках трактаты по медицине, ибо здешние лекари тщательно скрывали секреты своего ремесла. Однако деньги, обещанные Тенгом, в конце концов, сыграли свою роль. Тщательно изучив добытые свитки и выбрав один из них, показавшийся Тенгу наименее вздорным, он выбросил оттуда обнаруженные им несообразности. Затем Тенг дополнил список известными ему методами диагностики и лечения, не требовавшими ни сложной подготовки, ни аппаратуры, ни фармацевтических средств. После упорных поисков удалось найти и шестерых лекарей, согласившихся наняться в армию. Разумеется, все они были начинающими.
Получив от переписчиков размноженное руководство по медицине, Тенг вручил его лекарям и заставил изучить, а затем принял у них экзамен и взял с них клятву строго следовать положениям этого лечебника. После полугодовых усилий дело, наконец, сдвинулось с места — в каждом полку теперь был лекарь, которому помогали ученики, и помощь раненым в стычках с шайками салмаа, безусловно, улучшилась.
Сложнее обстояло дело с лекарствами. Тенг понимал, что единственным источником лекарств могут быть только местные растения. Но сведения, содержавшиеся в лекарских трактатах, были крайне скупыми, да и достоверность их вызывала большие сомнения. Самостоятельно взяться за изучение свойств трав, плодов и кореньев? Для этого придется перебрать методом проб и ошибок огромную массу растений. И потом, на ком же делать пробы? После долгих раздумий Тенг решил отправиться по деревням и побеседовать с местными знахарями.
…Прохладный осенний ветер шевелил опавшую листву на дороге, по обе стороны которой простирались убранные хлебные поля. Затем дорога углубилась в лес и вдруг ее перегородил прочный тын из заостренных бревен, возведенный, судя по всему, совсем недавно. Посреди леса, перегораживая дорогу, расположилось еще не отстроенное до конца поселение ветеранов. После недолгих переговоров ворота в частоколе открылись и всадники въехали в поселок.