Фугэн – бодхисаттва Самантабхадра ( санскр .). Бодхисаттва – существо безграничного милосердия и сострадания; достигнув высокой степени святости, он все же остается в мире, чтобы помогать людям, защищать все живое. Фугэн изображается на белом слоне по правую руку от Будды. Он олицетворяет неукоснительно-действенное добро учения Будды. Фудо (Фудо-мёо, санскр . Акаланатха) – грозное божество, отгоняющее злых демонов; изображается с мечом среди языков пламени.
Сборник «Одзёёсю» – см. вступительную часть комментариев.
Кото – музыкальный инструмент вроде длинной цитры, бива – вроде домры; оригото и цугибива – названия разновидностей этих инструментов.
…глядишь на волны глициний… – Тяжелые гроздья глициний колышутся, как волны. Сравнение глициний с облаками цвета заката связано с представлением о том, что достигшего просветления встречают Будда Амида и бодхисаттвы, летящие на лиловых облаках. Ср. со стих. Сайгё (1118–1190): «В ожиданьи Заката // Сердце сквозь гроздья глициний // Так и тянется к Ним: // Низойдут на лиловом облаке, // Унесут меня в край Блаженства!»
…слушаешь кукушку… – Кукушка именуется в поэтической мифологии «птицей потусторонних гор» (она сопровождает умершего в страну смерти. ).
Цитата из стихотворения Бо Цзюй-и, посвященного его другу Ли Одиннадцатому: «Думая о тебе вечером, поднялся на холм в соснах и стою. Думы сверчков, голоса цикад заполняют слух, это осень». Цикада по-японски «уцусэми», этим же словом обозначается «земная жизнь».
Тёмэй имеет в виду стихотворение Ман-сями (Сами Мансэй, конец VII – первая треть VIII вв.) из ант. «Манъёсю» (в варианте ант. «Сюисю», ¹ 1327): «С чем бы я мог // Сравнить этот мир земной? // Так на ранней заре // Покидает пристань ладья, // И тает за нею след». Оканоя – восточный берег реки Удзигава, на который открывался вид с горы Тояма, где жил писатель.
Дзинъё – японское чтение названия китайской реки Сюньян (Янцзы), где разворачивается действие поэмы Бо Цзюй-и «Пипа» («Лютня»), повествующей о горестной судьбе певицы. Гэн Тотоку – Минамото-но Цунэнобу (1016–1097), знаменитый поэт и музыкант (в китаизированном имени – его фамилия и чиновновнье звание). Вся эта фраза ассоциативно строится на слове «плющ» (кацура); шелест листьев плюща звучит в начале поэмы Бо Цзюй-и и в названии усадьбы Минамото-Цунэнобу.
…небо своей родины… – т. е. столицы. Упомянутые в этой фразе места находятся в окрестностях Киото; прославлены в японской поэзии.
Слова Бо Цзюйи из стихотворения «Прогуливаюсь в храме Юньцзюйсы – храме Обитель облаков». Далее сказано: «Горы принадлежат тому, кто любит горы».
Сэмимару – поэт и музыкант (нач. X в.). Ничего достоверного о нем не известно. В книге Камо-но Тёмэя о поэзии «Безымянные заметки» («Мумёсё») читаем: «Светлый бог, которому поклоняются возле Заставы Встреч, – это и есть Сэмимару, который жил в далекую старину. Стремясь уберечь остатки оной кельи под соломенной кровлей, он сделался божеством и поселился в тех местах. Даже и сейчас, когда мне случается там проходить, я, кажется, вижу, как Ёсиминэ-но Мунэсада (под монашеским именем Содзё Хэндзё он являлся одним из лучших поэтов ранней хэйанской эпохи – В.С. ) частенько посещает эту келью по приказу своего государя Фукакуса, чтобы учиться у Сэмимару искусству игры на кото. Когда я думаю об этом, я испытываю волненье». Следует помнить, что Тёмэй был известен как талантливый музыкант. Вот стихи Сэмимару из ант. «Синкокинсю», связанные с этим местом «Записок»: «Что этот мир…// Хоть так посмотри, хоть этак, // Разницы нет. // Во дворце ль, под соломенной крышей, – // Мы всюду лишь выживаем».
Сарумару – поэт начала эпохи Хэйан (?). Биография неизвестна. Имя его окружено легендами. В «Безымянных заметках» говорится: «В низовьях реки Танаками есть место, именуемое Соцука. Там находится могильный холм Сарумару. На границе его владений есть формальная уведомительная доска с надписью об этом, и все местные жители об этом знают». В стихотворении Бо Цзюйи, посвященном его ближайшему другу, поэту Юань Чжэню говорится: «Луна трижды пятой ночи (восьмой луны) – над столицей. // Там, за две тысячи ри отсюда (в своем изгнании ты ее также видишь), что у тебя на сердце?»
… увлажняю слезами рукав. – Тёмэй вспоминает стихи из китайской народной лирики эпохи Южных династий (IV–VI вв.): «В трех ущельях Бадуна слышны обезьян // Непрерывные скорбные крики // И сливаются ночью печальные звуки, // И одежда от слез намокает.» (Юэфу. Из древних китайских псеен. Пред., пер. и прим. Б.Б. Вахтина. М.—Л., 1959, с. 342). Тёмэй вспоминает известное стихотворение « Хоро-хоро кричат // Фазаны в горной глуши. // Слышу их голоса, // И думаю: может, отец? // И думаю: может быть, мать?» По преданию, его сочинил один из самых популярных буддистских подвижников Гёки-босацу (Бодхисаттва Гёки, 688–749). Тема стихотворения связана с народным поверьем: чета фазанов обречена коротать ночь порознь, разделенная гребнем горы. Они не спят и тоскуют друг о друге. Тёмэй лишился матери вскоре после рождения; когда ему было восемнадцать лет, умер его отец. В то же время мысль стихотворения связана с буддистской идеей об особом единстве всего мыслимого мира.