Минут через 15 бископ понял, что у него банально вымогают взятку. Он удивился. Нет, про киевские городские власти много чего рассказывали, и сомнений в подлинности этих историй у него не было никаких, но уж больно странная ситуация. Он, как говорится, не с улицы зашел, от самого головы и такое.
Но определенность такого рода бископа совсем не пугала, и он прервал третий круг рассуждений префекта о том, что вообще-то можно, но…
– Послушайте, любезный друг, – бископ лучился доброжелательством, – я знаю, что в Одессе, например, в таких случаях принято поощрять безумно загруженных городских служащих, когда они оперативно решают подобные вопросы. Кто-то это осуждает, но я далек от этого, ибо сказано, что воздано будет каждому по трудам его. Не знаю, как с этим обстоят дела здесь, в Киеве. Я в этом замечательном городе все же еще новичок. Был бы очень признателен Вам за консультацию.
И так проникновенно-проникновенно посмотрел в глаза префекту.
Тот хоть и был киевлянином, но одесский дух и некоторые особенности этого славного города явно были и ему не чужды.
Префект рассмеялся и поведал бископу правду.
Резолюция на его прошении была наложена зелеными чернилами. Это означало, что прошение можно удовлетворить, но не бесплатно. Красные чернила означали безусловный отказ, черные – исполнение, причем без всяких поборов. И все это – вне зависимости от содержания резолюции.
– Голова у нас, – со смехом рассказал ему префект, – иногда любит пошутить. Однажды на прошении кота нарисовал вместо резолюции. И что Вы думаете? Исполнили, руководствуясь цветом! И не ошиблись! И еще у нас есть несколько цветов на различные случаи, но это уже внутренняя кухня. Например, написано: "Наказать строго!" синим цветом, значит спустить на тормозах, а если красным – то под суд. – На этих словах префекту взгрустнулось. Тяжела ты доля городского чиновника!
Вместе посмеялись и после этого о размере мзды договорились быстро, бископ еще и поторговался. Или он не одессит? Все равно получилось дешевле, чем платить по полной за оформление отдельного участка. Префект же был настолько любезен, что предложил посетителю и овраг прирезать к его участку, но от оврага бископ скромно отказался.
Как всегда бывает, имеющейся наличности не хватало. Пришлось озадачить родных. Двоюродный дядя, которому как раз случилось посетить Киев по делам, обошел особняк, довольно поцокал языком, но глаза его широко раскрылись в изумлении, когда он увидел пустырь за забором. Собственно именно на обустройство этого участка денег и не хватало.
– И это тоже твоим будет? – возбужденно спросил он.
– Да, вот придется еще садоводством заняться.
– Каким еще садоводством? – возбудился дядя, – забор перенесем, часть пустыря тебе в порядок приведем – садик будет, ладно, а в конце твоего забора еще одни ворота с проездом сделаем и построю я на оставшейся части пустыря маленькое общежитие для своих ребят. Буду их сюда посылать вахтовым методом на стройках работать. А сначала они его сами и построят. Значит давай так, все расходы по переустройству заборов, ворот, подъезда, насаждения там и прочее – на мне. А ты мне только тот кусочек под общежитие сдай как бы по-родственному, и будем в расчете. И тебе хорошо, и мне выгодно. А ребята мои не сомневайся – беды с ними иметь не будешь. Они тихие, на заработки едут. Им не до баловства. А если тебе что когда сделать нужно будет, то они всегда под рукой.
Это была чистая правда. Дядя занимался строительным бизнесом. Не в том смысле, что строил, а подбирал и комплектовал бригады. Попасть на жирный киевский рынок строительства ему хотелось давно, но уж больно кусалось размещение приезжего персонала. Бископ не сомневался, что, заступив ногу на соседний участок и получив тем самым почти бесплатную базу, дядя двинется и дальше.
"– Может я зря от оврага отказался?" – подумал он про себя. Вслух такое произносить не хотелось. А то живо выроют под тобой катакомбы. И кто его знает, что там спрячут. Одесситы народ предприимчивый. Как бы еще контрабанду сюда таскать не начали.
Пара месяцев и все встало на свои места. Дом меблировали, заборы передвинули, садик разбили и засадили молодыми саженцами. Домоправительница тоже была довольна. Иногда в ее взглядах, обращенных на бишопа, что-то такое появлялось, но он был абсолютно спокоен: жизненную стезю он менять не собирался и от всех ее матримониальных планов и покушений на свою личную свободу был надежно защищен церковными канонами. Как-то само собой оказалось, что для содержания дома требуется дворник-садовник и две сменные горничные, но это было бископу уже по силам. А уж наличие пары гостевых комнат и возможность принять у себя и разместить родственников из Одессы – не часто, отнюдь не часто! – привело к тому, что среди его родни зародились легенды о его феноменальных успехах в Киеве.