Последствия этих событий для другой стороны были тоже далеко не однозначны. Совершенно неожиданная фактическая победа над одним из противников сыграла дурную службу русской армии. Почти половина фронта оказалась в странных условиях – ни войны, ни мира. Первый радостный пропагандистский всплеск: "Ура, мы победили!" был воспринят всеми как предвестник скорого окончания войны и демобилизации. 90 % личного состава 9-миллионной армии военного времени были готовы немедленно отправиться по домам. Так что антивоенный настрой РИ оказался еще и усилен нежданной победой. Совершенно безумно с точки зрения дисциплины и армейской морали было различие в положении частей на собственно германском фронте и линии соприкосновения с бывшей Австро-Венгрией. Так что февральские события в Петрограде если чем и отличались от РИ, то немногим. Более того, именно на таком резком повороте истории особенно очевидны были неспособность Ставки и правительства адекватно реагировать на меняющуюся ситуацию – Николай просто не знал, что делать: то ли спасать Австро-Венгрию исходя из принципа монархической солидарности, то ли добивать врага, с которым уже два с лишним года шла война. Так что империя рухнула.
В промежутке от февраля до октября вектор развития ушел еще дальше от РИ. Наследники Австро-Венгерской империи делили имущество и территории, что позволило России демобилизовать часть призванных запасных. Но напряжения в армии и в тылу это не сняло: германский фронт приходилось держать, союзники стали еще требовательней в отношении новых наступлений русской армии, ни один из ключевых для страны внутренних вопросов решен в этой ситуации быть не мог. Так что октябрь состоялся. В стратегическом плане отличался, пожалуй, масштаб возможной германской угрозы. Немцам в последние полгода было уже не до наступлений, поэтому ситуация на Балтике было явно спокойнее, а Украина вообще воспринималась как глубокий тыл. Да и триумфальное шествие советской власти было не таким очевидным. Особенно отличилась в этом отношении Москва, где бои красной гвардии с юнкерами продолжались вдвое дольше и завершились с минимальным преимуществом красных.
Россия ведет переговоры о мире с Германией. Позиция левых – "ни войны, ни мира" – еще более усиливается, т. к. размер германской угрозы представляется незначительным. Срыв переговоров, немцы переходят в наступление на узком участке фронта, рвутся к Питеру (почти как в РИ) и направляют несколько линкоров в Финский залив. К Питеру их флот не проходит (лед и мины), но обстреляли Ригу и Хельсинки и напугали реально. Балтийский флот в революционном состоянии, митингует и воевать просто не способен. На сухопутном фронте немцев с колоссальным трудом останавливают. Впрочем, резервы у них исчерпаны. Подписывается сепаратный мир без больших территориальных потерь (в основном Германии переходят польские районы), но с обязательством поставок продовольствия и сырья. Для Германии это важно, иначе ей не продолжить войну. Нет положений о флоте на Балтике и Финляндии. Про Украину и Черноморский флот в договоре вообще нет ни слова. И, вообще, самым главным своимвоим огромным достижением германская сторона считает обязательство Советской России не вмешиваться в дела бывшей Австро-Венгрии. В Питере при подписании этой статьи ехидно посмеивались: мы-то не будем вмешиваться, но за Коминтерн мы не отвечаем! Впоследствии обязательства о поставках продовольствия фактически не выполняются, но немцам уже не до этого – в начале 18-го года под ударами союзников на Западном фронте Германия быстро рухнет.
Но еще до этого правительство большевиков все же решает переехать из Петрограда, поскольку город слишком уязвим с моря. Но куда ехать? Москва ненадежна, там нет очевидного большинства у большевиков вообще нет очевидного большинства. К моменту переворота в городе было много военных училищ. Юнкера распущены, но они никуда не делись, а в городе сильно влияние правых эсеров. К тому же, Москва – традиционная монархическая столица России, там венчались цари. Возникает вариант Киева. Прямой угрозы с запада и моря (германские линкоры оставили по себе сильную память) нет, с северо-запада от Германии Киев прикрыт Припятскими болотами, ситуация с продовольствием там намного легче, чем в Москве и Питере. На Украине много демобилизованных, на которых предполагают опираться большевики, да и Черноморский флот вроде бы вполне боеспособен (морякам Балтфлота после истории с германскими кораблями доверия нет).