– Видите ли, – пояснил тот, – я – человек дела и довольно далек от Вашей духовной деятельности. Но у меня есть друзья, которые были бы готовы пожертвовать эту сумму для того, чтобы патриархия приняла в свое лоно и возвела бы в достойный сан господина Дьяконова.
Бископ почувствовал подвох. Он сам заплатил за свой сан лишь немногим меньше, но этому предшествовало почти 10-летие усердных трудов в Одесской епархии, включая и наместничество в монастыре. Сейчас он был фигурой, известной всему Киевскому патриархату, а фамилия Дьяконов никаких ассоциаций у него не вызвала.
– Хотелось бы узнать несколько больше о Вашем кандидате, – осторожно ответил он, на всякий раз еще раз подсчитав число нулей на листочке.
Услышанное в ответ его не порадовало. Он уже слышал ранее об этом человеке, но ему даже не могло прийти в голову, что кто-то будет просить за него в этом кабинете, да еще предлагать такие деньги.
Дьяконов, теперь он вспомнил в деталях. Классический юродивый с претензией на младостарчество. Возомнил себя невесть кем. Собрал вокруг себя пару дюжин экзальтированных дам, проповедует им что-то, чуть ли не собственное Евангелие сочинил, деньги на что-то там собирает. Таких в принципе в последнее время становится все больше. Тех, кто побезвреднее патриархат старался под себя подбирать, но этот, скорее всего, относится к категории малоуправляемых. С такими сложно, а лучше вообще не связываться. Но что-то с ним было такое особенное…
Нахмурив брови, бископ повернулся к монитору компьютера – не чужд он был прогрессу, не чужд – и выбрал нужную папку. Уж с чем-чем, а с учетом в патриархии дела были на высоте. "Дьяконов"… Да, он же полуглухой и музыку сочиняет! И еще эти, "платочки от сглаза". "Надо же придумали," – позавидовал бископ. Время от времени на улицах города и особенно у храмов появлялись сторонницы Дьяконова, продававшие за небольшие деньги платочки от сглаза. Народ посмеивался, но брал. Копеечное дело, а вдруг поможет. Многие при этом затем заходили в церковь поставить свечку. Чтобы уж наверняка.
"Жаль, – подумал бископ, – не пройдет. В последнее время благостный владыка (так в церкви называли патриарха) несколько раз пускался в рассуждения на тему конкуренции и обличал всех, кто пытается урвать свой кусочек от религиозного пирога. Но уж больно деньги легкие, жаль отказывать."
– Скажите, – вместо этого спросил он, сразу показывая, что предмет разговора стал понятен – неужели на этих своих платочках они собрали такую сумму?
– Я, собственно, их финансами не командую, – ответил гость, причем чувствовалось, что он проглотил в начале "к сожалению" – но на самом деле денег у них намного больше. Как ни странно, этот Дьяконов действительно увлек немало людей, в том числе и состоятельных. Жертвуют. Причем жертвуют с прицелом на то, что будет у него со временем и сан, и свой храм.
И пожал плечами, показывая тем самым, что сам бы жертвовать не стал.
Бископ невольно повторил этот жест. Вписываться было довольно опасно, недругов у него хватало, а фигура уж больно одиозная. Он, конечно, знал среди священников и не таких деятелей, да и сумма, но… опасно.
И тут его осенило.
Он еще раз окинул взглядом посетителя, оценил его проницательную полуулыбку и осторожно спросил:
– А какой, как Вы предполагаете, суммой они располагают?
– Так о миллиарде вроде бы шел разговор, – ответил Берг.
Оба помолчали.
– Жаль, – задумчиво проговорил бископ, внимательно глядя на собеседника, – искренне жаль, что такие суммы лежат без движения. А ведь могли бы послужить и делу церкви, и бизнесу нашему громадянскому.
– Причем в чулане лежат, владыка, в старых чемоданах, как еще мыши не съели…
– В чулане!!? – это было уже выше понимания бископа и он решился окончательно.
– Знаете что голубчик, оставьте-ка Вы мне свой телефон, посмотрим может быть что-то и удастся сделать.
– Буду с нетерпением ждать, – вежливо ответил Берг, положил на стол визитку, достойно склонил голову в знак прощания и вышел.
Бископ встал, прошелся по кабинету, постоял у окна. Затем снял трубку телефона и набрал номер генерала варты.
Последующие несколько дней у бископа выдались довольно напряженными. Договориться с вартовыми было несложно. После того, как бископ назвал сумму, речь уже скорее шла только о том, чтобы удержать их от немедленных действий. Не то, чтобы бископ вообще исключил вариант непосредственной "экспроприации казны сектантов" – про себя он назвал именно так всю операцию – но рисковать не хотелось. Кто знает, насколько аккуратно проведут вартовые изъятие денег, где и как потом засветятся со своей долей добычи. Бископ был сторонником более изящных решений, а именно такое здесь и напрашивалось.