Правда, не все было так гладко, как могло казаться на первый взгляд. Они часто ссорились, когда разговор переходил на профессиональные темы, потому что Сарэк не прощал ошибок, а она не могла их не делать. Как правило, ссоры выглядели вполне благопристойно. По крайней мере, он старался держать их в рамках приличия, так как чаще всего прав был именно он. Просто Аманду раздражало его самодовольство, и она мгновенно выходила из себя, когда Сарэк впадал в свой знаменитый менторский тон, отравивший жизнь не одному десятку его политических оппонентов. Глаза у нее разгорались, словно звезды, речь становилась откровенно оскорбительной, наполненной грубыми выражениями на вулканском, которые Сарэк находил довольно злыми… но ему нравилось, как она ругается на его родном языке, и иной раз, чего скрывать, он намеренно провоцировал очередную вспышку негодования с ее стороны. Впрочем, она быстро успокаивалась, принимая холодно-официальный вид и выставляя его вон. А тем же вечером они могли пойти вместе в оперу или на какую-нибудь новую выставку.
Все было хорошо, им нравилось встречаться… и все же Сарэку все время казалось, что что-то в этих встречах проходит не так. Не правильно. Он уже примерно начал догадываться, что именно идет не так не по правилам, однако вывод, который следовал из этих рассуждений, пугал его до такой степени, что он отбрасывал подобные мысли в сторону…
…Светлана заметила, что в последнее время Аманда несколько отстранилась от нее и смущается при личных встречах. Сначала она ничего не понимала, но по посольству, как и по любому закрытому коллективу, не могли не циркулировать слухи, да и газеты время от времени размещали на своих страницах информацию весьма определенного содержания… никакого компромата, конечно (на вулканца-то! Спаси Господи!!!), но выводы напрашивались сами собой.
В общем, она не была удивлена. Рано или поздно это с ним должно было случиться. Она и сама в молодости испытывала кое-какие иллюзии, заглядываясь на высокого красивого вулканца, но тогда были иные времена, да и Сарэк все еще изучал Землю, никогда подолгу не задерживаясь на одном месте. Он был молод и любознателен, ему было не до этого. К тому же, признала Светлана, Аманда была исключительной женщиной. Рэм ей, конечно, не подходил ни с какой точки зрения. Светлана отдавала себе в этом отчет и уже смирилась с мыслью, что никогда не назовет Аманду своей дочерью и не будет сидеть с ее детьми по воскресеньям.
Но понимала ли это сама Аманда? Если ее отчуждение вызвано чувством вины по отношению к Рэму, то это чувство следовало удавить в зародыше. Светлана любила Аманду и не хотела терять ее из-за подобной ерунды.
… После рабочего дня Светлана спустилась в отдел лингвистики (к счастью, Сарэк был на конференции в Австралии, а это давало ей редкую возможность пообщаться с Амандой один на один) и зашла в учебный кабинет, который Аманда приводила в порядок после занятий.
– Здравствуй, девочка, – сказала она. – Нам надо поговорить.
Аманда развернулась к ней лицом, белая как мел.
– Привет, – неуверенно ответила она, явно ожидая выволочки.
– Аманда, если ты думаешь, что я тебе собираюсь устроить сцену родительского гнева, приправленную дозой истерической ксенофобии, то ты глубоко заблуждаешься.
– Я…
– Аманда, дорогая! – она взяла ее руки в свои и подвела к окну. – Я все вижу, я же не слепая. У вас с Сарэком глубокое взаимное чувство, и кому это понять, как не мне. Я знаю его 25 лет, из них 15 я работаю его секретарем, но еще никогда я не видела его таким… и слова даже не подберешь… восторженным… светлым… ну, я не знаю.
– Ты ошибаешься, – Аманда отвернулась, – Ничего нет.
– Нет, так будет, – Светлана нежно повернула лицо Аманды к себе. – Поверь мне.
– Не будет! – вспыхнула та. – Это исключено!
– Во Вселенной ничего не исключено… когда-нибудь эта ночь наступит, и ты вспомнишь мои слова. Не сразу, конечно… это нормально. Вы оба взрослые здоровые представители своих миров, и нет ничего страшного в том, что может произойти…Теперь о Рэме…
– Я не хотела…
– Все нормально. Он не пара тебе, это с самого начала было ясно. Хочу, чтоб ты знала одно: что бы ни происходило между тобой и моим сыном, я всегда буду любить тебя, как родную дочь, и я не хочу, чтобы ты отдалялась от меня из-за того, что у вас с Рэмом разладились отношения.
Она поцеловала Аманду в щеку и вышла из комнаты. Та осталась стоять у окна, потрясенная услышанным до глубину души. Неужели дела обстоят именно так?.. И тут Аманда впервые осознала, как давно у нее не было мужчины. Да и те времена, когда он был… он был не с ней. Он всегда был со своими звездами.
Но чтобы Сарэк… Нет, нет, это невозможно. Совершенно невозможно. Исключено с любой точки зрения. Сарэк вулканец! Цикл его физиологии не позволяет заводить никаких отношений вне периода Пон-Фарр, который, как известно, наступает раз в семь лет и обеспечивает вулканцам продолжение вида… тогда они становятся нелогичными, эмоциональными и опасными… в это время любой мужчина-вулканец стремиться вернуться на родину и урегулировать свои проблемы с помощью своих соплеменниц.
Но Сарэк… не может же он… это было бы абсолютно нелогично с его стороны.
Еще более нелогично будет влюбиться в него, если уж взглянуть на это дело с ее стороны.
Это абсолютно безнадежно.
Да нет же, нет, успокоила себя Аманда, Светлане показалось.
Они просто друзья.
Через два дня появился Сарэк, соскучившийся по обществу Аманды более чем это было бы логично в данных обстоятельствах. После Сиднея Лондон показался ему огромной криогенной камерой. Аманды на работе уже не было, домой она ему не звонила.
Что за дела, возмутился Сарэк, или она думает, что так хорошо освоила вулканский, что ей уже и консультации не нужны? А как насчет южных диалектов?!
Он взял кристалл с записью и отправился к ней на квартиру, даже не позаботившись о том, чтобы предупредить ее о визите…
… Аманда только что вылезла из душа и прибралась в квартире, накинув на себя легкий шелковый халат, отодвигая ногой Терешкову, которая атаковала щетку для подметания с яростью, достойной лучшего применения.
Звонок, раздавшийся в коридоре, ее озадачил и немного рассердил. Она никого не ждала в этот вечер. Сарэк был в Австралии, Светлана ушла на свидание с каким-то профессором из местного университета. Савеш?! Но он никогда не отважился бы нанести ей частный визит…
– Да? – она приоткрыла дверь и обомлела. – Ты?! Но ты же должен быть в Сиднее!
– Я был там. Но вернулся немного раньше запланированного. Может, пустишь в дом? В подъезде довольно холодно, – он поежился и закашлялся – несколько более выразительно, чем это было логично при его легкой простуде.
– Заходи, конечно, – очнулась она. – Я сварю тебе кофе.
Сарэк зачарованно уставился на ее обнаженные ноги и стащил с головы дорогую меховую шапку, защищавшую от холода его чувствительные уши. Конечно, он отдавал себе отчет, что когда-то это шапка ходила на четырех ногах и жила своей жизнью, но холода на Земле порой бывали просто невыносимы, и он купил эту вещь, будучи не в восторге от данного факта, тем более что дело происходило в России…
– Иди на кухню, – раздался из комнаты голос Аманды. – Я пока переоденусь.
Сарэк переосмыслил эту простую фразу, и его бросило в жар.
«…Я спокоен, я совершенно спокоен», – повторял он про себя, сидя за столом, и глядя на закипающий чайник. – «Я спокоен, потому что я вулканец. Я контролирую свои эмоции, поступки и мотивации. Моя жизнь подчинена решениям моего разума и…»
– Ну, так что? – в кухню вошла Аманда, одетая в джинсы и рубашку, завязанную узлом на животе.
«… и ничто во Вселенной не способно вывести меня из состояния равновесия», – автоматически закончил он формулу медитации.