Повесть о Скандербеге

«Воровство промеж нас являетца и для того добро нам себя поберечь, покаместь нас болшая нужда не зоймет или иное зло на нас не приидет».

И захотели город здать Амурату. Перлат, воивода дыбрский, видячи недобрую мысль их, и почал им говорить:

«Что слепота сердца ваша осилела, ²¹⁴ милые товарыщи!²¹⁴ Для чего сами себе и место свое отчинное хотите потерять, а ласкового государя нашего Скандербега хощете роскручинить, а турка, неприятеля нашего, что змия лютого и злаго, хотите за пазуху положити!

Кому можете верити — Амурату или сыну иво Магомету, или людем их? Кому они веру держали и кому не изменили? Всем людем они злодеи, того ищут, чтоб кому могли зло учинити, а волных бы в неволю ввести. Помните ли, что люди наши им учинили ныне под Светоградом и преж того во многих местех. И земли им не стало, где погребати побитых, а еще у могих и раны не зажили. Верьте мне, как вас увидят в своих руках, побьют вас для своих побитых и раненых, отмещаючи кровь их. И будете о том каятца,²¹⁵ да не ²¹⁶ поможете ничего. Для чего²¹⁶ так вам чинити и Амурата тешить?²¹⁵ Благословени те люди, которые померли за вотчину свою на своих местех против супостатов».

И велел Перлат принесть воды²¹⁷ ис того колодезя. А как принесли воду, рек Перлат горожаном:

«Естьли вы не верите тому, яз вам образец учиню!».

И почал воду пить перед ними. И, пивши воду, рек им:

«Николи аз таковы воды сладки не пивал!».

На такове месте многие люди, видячи²¹⁸ прямую службу к Скандербегу, почали пить воду. А большая половина не пила, говорячи:

«Воды многие откушали, а изменника не можем найтить!». И мыслили город здать. Перлат почал им говорить:

«Ныне изменник у нас в руках есть, толко будет меж нами правда и одна мысль — тогда изменник тотчас объявитца». И просил их, чтоб умысл свой отменили.

Горожане ни которыми делы того не остали, а Перлата не слушали, говорячи:

«Коли к нам Амурат присылает часто и дает нам волю — здадим ему город, ²¹⁹ чтоб потом не розъярился».

И здали город²¹⁹ Дыбру, а потом²²⁰ и Светоград. Амурат их пустил волно, кто куды похотел.[88] Кто к Скандербегу — тот совсем пойди, а кто к Амурату — тот на старом месте жить почал. Были тут люди не одного города и языка: были словяне, олбаняне, волохи, немцы²²¹ и греки. А одни других береглись и не верили.²²² И то не может быта крепко, где не одне люди будут — ²²³ издавна то чинитца, что одне другим не верят.²²³

А как пришли дыбряне и светоградцы к Скандербегу с Перлатом, положивши на шеи поясы свои, и пали перед Скандербегом, и сказали ему неволю свою. Скандербег Перлату и всем тем людем, которые с ним пришли к нему, то отпустил и пожаловал их. Много Перлат служил Скандербегу и крепко сидел в городех до²²⁴ меры, да толко то не добро чинил, что многим людем допущал з города говорить с турки.

Амурат, осадивши город Светоград и Дыбру, и пошел ко Андрианополю в землю свою.[89] Скандербег на него приходил, во многих местех и в теснотах и побивал иво.[90] И проводя Амурата из Албании, послал войну в землю турскую. И, шедши, люди Скандербеговы повоевали многие места и великия корысти побрали.

Потом Скандербег собрал людей своих 38 000 и пошел до Светограда и стоял под городом не мало время, а не мог города взять,[91] потому что не было у него такова наряду, ²²⁵ каков был у Амурата,²²⁵ и пошел прочь. И Амурат уведал то²²⁶ и пошел²²⁷ было опять в Олбанию,[92] да для того воротился, что зима зашла. А на весне, взявши с собою сына своиго Магомета, и пошел²²⁷ ко Албании[93] и перед собою послал Себалю, воиводу своего. А велел ему стать у Крои — столного места олбанийского. Скандербег собрал людей своих 30000 и мыслил прийти на Себалю, да побоялся с тылу Амурата.

Потом вскоре Амурат пришел с Махометем и стал около Крои. На третей день послал послов в город к воиводе кройскому, чтоб ему город здал, а за то возмет от Амурата честь и дары великия, а людей всех Амурат одаривши отпустит волно, хто куды похощет. Ураконт, воивода кройский[94] послов в город не пустил и ничего им не говорил, толко велел железом бряцать на городе. Амурат велел поставить наряд з дву сторон[95] и велел бить по городу безпрестани и выбили стену от верху до половины, а болши того бить было нельзя. Потом велел готовитца к приступу. ²²⁸ И послал наперед к приступу черных людей,²²⁸[96] чтоб горожане истомились над ними — ²²⁹ таков обычай у турков всегда.

88

Амурат их пустил волно, кто куды похотел. О длительной осаде и взятии Светиграда лаконично сообщают турецкие хроники, подтверждая факты, рассказанные европейскими хронистами. В южнославянской повести добавлены многие подробности этого события: Мурат отпустил все население, кто куда захотел. а Светиград заселил турками. Это привело в бешенство его сына Магомета, который «скрежетал зубами от злости» и просил отца разрешить ему истребить всех на месте. Мурат отказал сыну в его просьбе, указав на то, что в покоренной стране следует сохранять христианскую (гяурскую) веру. Однако турецкие источники и византийский историк Лаоник Халкокондил рассказывают о судьбе сдавшихся не в том идиллическом тоне, как Барлетий, а за ним и славянские повести. По словам Халкокондила, султан, взяв город штурмом, обратил в рабство все его население, предварительно умертвив всех мужчин.

89

пошел ко Андрианополю в землю свою. 31 июля 1449 г. Мурат, оставив в Светиграде гарнизон в 1200 янычар, отправился в Адрианополь. Барлетий считает, что причиной ухода султана были огромные потери, понесенные им во время осады Светиграда.

90

Скандербег на него приходил, во многих местех и в теснотах и побивал иво. После ухода султана из Светиграда Скандербег предпринял несколько вылазок, пытаясь напасть на турецкую армию на марше. Но турки в построении своих войск при уходе из Албании оказались предусмотрительными: румелийский паша шел в авангарде армии, в центре находился султан, а арьергард замыкал анатолийский паша. Несмотря на все эти предосторожности, Скандербег все же сумел нанести значительный ущерб туркам. В южнославянской повести добавлено, что. Скандербег бил турок со всех сторон, нападая на них ночью и днем.

91

пошел до Светограда... а не мог города взять... В сентябре или в октябре 1449 г. Скандербег пытался вернуть Светиград, сосредоточив близ него значительные силы, но из-за отсутствия артиллерии не смог взять город. Как указывает Макушев, Скандербег еще до прибытия Мурата в Албанию обращался к Венеции с просьбой прислать ему специалистов — артиллеристов. Но получил их очень немного, а орудий и того меньше. Поэтому, не имея возможности штурмовать Светиград, Скандербег решил выманить турок из крепости и напасть на них перед городской стеной. Но и этого не удалось сделать: перепуганные турки боялись покидать крепостные стены и не выходили, несмотря на все уловки албанцев. Тогда Скандербег решил начать штурм города без необходимой артиллерийской подготовки. 9 октября албанцы в течение десяти часов тщетно пытались овладеть городом. Неизменный помощник Скандербега, участник самых рискованных операций Моис Голем, по словам автора южнославянской повести и Бельского, во главе штурмующих войск со знаменем в руках был уже на стене крепости, но атаку албанцев турки отбили и на этот раз, причем Моис Голем был ранен.

92

и пошел было опять в Олбанию... После неудачного штурма Светиграда Скандербег оставил большой отряд на границе под командованием Тануша Топия и Георгия Стреши Балша, а сам опять пошел к Светиграду, чтобы вторично штурмовать его. Но в пути получил известие от Георгия Балша о том, что к албанским границам вновь приближаются турки. Это известие заставило Скандербега повернуть по направлению к Круе; но затем пришло новое известие: султан, напуганный наступлением зимы с ее дождями, холодом и бездорожьем, вернулся назад в Адрианополь.

93

взявши с собою сына своиго Магомета, и пошел к Албании... В начале апреля, по Барлетию, или мая, по Антиварино, 1450 г. около Круи появились авангардные турецкие части под командованием Себали-паши (в южнославянской повести Себали или Бали). Перед турецкими частями, пишет Бельский, Мурат послал специальных «шпионов или убийц», которые захватывали местных жителей и выпытывали у них сведения о том, что делается в стране. (Эти подробности отсутствуют у Барлетия). Скандербег, как всегда, сразу же узнал о том, что за авангардом Себали-паши двигается огромная турецкая армия. Поэтому он отказался от нападения на войско паши, не желая подставлять свои тылы под удары основных частей турецкой армии. Через две недели под стенами Круи была уже вся турецкая армия во главе с самим султаном и его сыном Магометом, который в южнославянской повести и у Бельского назван «еще более свирепым, чем его отец». Антиварино и Барлетий рассказывают, что приход турок вызвал страх и панику среди населения Албании. По городам и селениям поползли слухи о всяких чудесных знамениях и таинственных предостережениях: говорили, что некий албанец якобы видел ночью возле Круи какие-то таинственные тени, извергающие огонь, другой — около Петреллы видел в воздухе два сражающихся войска; говорили, что в Музакии прошел якобы каменный дождь, а где-то в горах пророчествует шестимесячный младенец. Подобные слухи, распускаемые врагами Албании и Скандербега, дезориентировали население и грозили расшатать дисциплину в рядах албанского войска, и Скандербег решил бороться с ними тем же оружием: в торжественной обстановке, собрав войско и вызвав духовенство, он объявил всем собравшимся, что ему во сне явился его покровитель Св. Георгий и предрек ему блестящую победу над турками, повелев рассказать об этом албанскому народу. Это известие подняло дух суеверных албанцев, и все дальнейшие слухи и разговоры были пресечены. Русская повесть, подобно обеим другим славянским повестям, опускает эти любопытные подробности. Авторы, видимо, считали, что о страхе албанцев перед турками уже ранее говорилось (стр. 23). Затем Скандербег ушел из Круи в горы, оставив в крепости надежный гарнизон. У Барлетия и у Бельского имеется еще одна любопытная деталь, опущенная в русской повести: Себали-паша пытался привлечь в свои ряды местных жителей, но они бежали от него и скрылись в горах.

94

Ураконт, воивода кройский... Начальник гарнизона Круи Урана был одним из ближайших друзей и верных помощников Скандербега и неотлучно находился при нем вплоть до своей смерти в 1458 г. Итальянский титул «конт», т. е. граф, прибавляемый всеми биографами к имени Ураны, а в славянских повестях даже вошедший в состав его имени, является, вероятно, переводом на итальянский язык соответствующего албанского титула, так как Урана происходил из знатного рода Альтисфиери и в молодости служил в войсках неаполитанского короля Альфонса.

95

Амурат велел поставить наряд з дву сторон... Разгневанный отказом защитников Круи сдать крепость, султан приказал подвести к городу десять пушек (по Антиварино пушек было 12). Пять из них установили против крепостных ворот, остальные — против восточной стены. 21 июля 1450 г. начался обстрел Круи, продолжавшийся непрерывно в течение четырех дней. После того как в одной из стен была пробита значительная брешь, султан отдал распоряжение с восходом солнца начать штурм города.

96

И послал наперед к приступу черных людей... «Черными людьми» здесь названы «простолюдины», которых обычно султан использовал в качестве заслона во время штурма. У Бельского и в южнославянской повести имеется интересная подробность: «черные люди» (или, как их называет Бельский, «люд христианский») кричали защитникам Круи, что их гонят насильно, и просили пощады. Со стен крепости им велели при выстрелах из пушек падать на землю.