«Повесть о смуте годов Хэйдзи»
Предисловие
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ НАПИСАНИЯ «ПОВЕСТИ О СМУТЕ ГОДОВ ХЭЙДЗИ»
В истории каждой страны есть свои перепутья — времена больших перемен, когда страна стоит перед выбором дальнейшего пути. Для Японии одним из таких ключевых исторических моментов оказались 1156–1185 года, когда главные роли в драме японской истории впервые стали играть те, к кому в хэйанской аристократической среде принято было относиться с пренебрежением — самураи, и когда впервые за много лет страна оказалась перед дилеммой — идти по пути расширения внешнеторговых контактов или по-новому распределить собственность внутри страны. Несколько событий, произошедших в эти годы, определили дальнейший ход японской истории. Попробуем перечислить эти события.
Во-первых, это мятежи 1156 и 1159 годов, которые привели к концентрации власти в руках рода Тайра. Во-вторых, сохранение жизни нескольким прямым наследникам рода Минамото после мятежа годов Хэйдзи (1159). И, в-третьих, война между Минамото и Тайра 1180–1185 годов, которая закончилась победой Минамото и созданием сёгуната в Камакура.
В эпоху Хэйан на высшие государственные должности могли претендовать лишь представители некоторых влиятельнейших древних аристократических родов, наиболее значительным из которых была Северная ветвь рода Фудзивара. Выходцы же из сравнительно новых родов — Тайра и Минамото — находились в несколько двусмысленном положении. С одной стороны, их нельзя было упрекнуть в низком происхождении, поскольку они происходили от сыновей и внуков императоров. В эпоху Хэйан, если в императорской фамилии появлялся избыток потомков мужского пола — сыновей и внуков, которые могли бы претендовать на престол, — то «лишних» детей часто отдавали в монахи, чтобы они впоследствии становились буддийскими иерархами, и тем самым решали сразу две проблемы — избыток возможных претендентов на титул императора и неоднозначность отношений между властью и монашескими общинами влиятельных храмов. Существовал и другой способ упростить проблему наследования: начиная с императора Сага (786–842), сыновьям принцев, не ставших императорами, часто присваивали фамильное имя Минамото либо Тайра, и тем самым выводили их за пределы императорской семьи, низводя до уровня вассала. Так появились несколько родов Минамото и Тайра — Сага-Гэндзи, то есть Минамото, происходившие от императора Сага, Сэйва-Гэндзи — потомки императора Сэйва, Камму-Хэйси — Тайра, возводившие своё происхождение к императору Камму, и несколько других. Но, несмотря на столь высокое происхождение, возможности занимать должности при дворе у них были весьма и весьма небольшие, поскольку все действительно важные должности при дворе были уже заняты теми, чьи предки из поколения в поколение служили при дворе на этих должностях — то есть, в первую очередь, представителями рода Фудзивара. Поэтому не находившие себе места в бюрократической структуре государства Минамото и Тайра иногда шли в услужение к чиновникам и придворным, и часто занимали военные должности — глав охранных ведомств, начальников кэбииси — средневекового аналога современной полиции, возглавляли войска, посланные на усмирение смутьянов. Некоторые подавались в провинции, где ловили и наказывали разбойников и мятежников, либо сами грабили и поднимали мятежи. Иногда они исполняли должности правителей и наместников отдалённых провинций, в особенности — провинций неблагополучных. Так, из-за нежелания эмиси в земле Муцу на северо-востоке страны подчиняться распоряжениям центральной власти, для их усмирения в 1151 г. правителем этой земли был назначен Минамото-но Ёриёси, которому удалось разгромить войска эмиси и пленить нескольких их предводителей из рода Абэ. А несколько раньше, в 939–940 гг., Тайра-но Масакадо, наоборот, поднял мятеж в Восточных землях и объявил себя новым императором. Мятеж удалось подавить, но уже этот факт мятежа на востоке страны показал, что в стране появилась новая сила, которая со временем может выйти из-под контроля.
Всё же до середины XII века военные-буси и их предводители — Тайра и Минамото — ещё находились в подчинённом по отношению к старым аристократическим родам положении. Например, в «Повести о доме Тайра» монах Сайко, сам в прошлом военный, обличая Тайра-но Киёмори, говорит ему: «Это тебя, сына начальника сыска, до четырнадцати лет ко двору и близко не подпускали; это ты прислуживал покойному вельможе Касэю — не тебя ли дразнили уличные мальчишки Верзилой Тайра, когда в гэта на высоких подставках[1] ты пешком приходил и уходил с княжеского подворья?» (Св. 2 «3. Казнь Сайко», пер. И. Львовой). Но пришёл и их час, и начало процессу возвышения воинских родов положили сами аристократы и императоры.
Взошедший на трон в 1072 г. император Сиракава в 1086 г. уступил императорский титул императору Хорикава.
Однако же, сложив с себя ритуальные обязанности императора, Сиракава не отстранился от власти, а наоборот, лишь обрёл больше возможностей влиять на важнейшие политические дела страны, и определял государственную политику до самой своей смерти в 1129 г. Так появилась система «инсэй» — правление бывших императоров, при которой в столице было два центра власти — двор правящего императора, при котором по традиции главные должности распределялись между представителями Северной ветви рода Фудзивара, и двор старшего экс-императора, где назначения происходили по его желанию. Эти две власти не всегда были единодушны, и противоречия между ними привели к конфликтам 1156 и 1159 гг. — так называемым смутам годов Хогэн (Хогэн-но ран) и Хэйдзи (Хэйдзи-но ран). Что же случилось?
После смерти Сиракава в 1129 г. экс-император Тоба занял его место «правящего» экс-императора, и в этом качестве определял преемственность престолонаследования до 1156 г. Сместив своего первого сына Сутоку, носившего титул императора с 1123 г., в 1141 г. он передал титул своему девятому сыну от любимой наложницы Фудзивара-но Токуси (1117–1160, тж. императрица Бифукумонъин) — трёхлетнему императору Коноэ. Вот как описывает эти события «Повесть о смуте годов Хогэн»:
Когда в седьмой день седьмой луны четвёртого года Дайдзи (1129) упокоился государь-инок Сиракава, дела управления Поднебесной перешли к государю-иноку Тоба. Верных слуг он награждал, как делали праведные государи прежних времён. Когда же усмирял он преступников, делал он это с великим милосердием и состраданием, следуя заветам Будды. Наверное, поэтому, озарённая светом его милостей и облагодетельствованная его добродетелями страна изобиловала, и народ пребывал в спокойствии.
После этого, в восемнадцатый день пятой луны пятого года Хоэн (1139), у государыни Бифукумонъин, которая тогда ещё была государевой наложницей, родился будущий государь Коноэ, и прежний государь Тоба несказанно радовался этому. В семнадцатый день восьмой луны того же года младенец был наречён наследным принцем, а в седьмой день двенадцатой луны первого года Эйдзи (1141), в возрасте трёх лет он вступил на престол. С той поры прежнего государя, Сутоку, называли Новым государем- иноком, а государя Тоба — Первым государем-иноком. Никакой недуг[2] не одолевал прежнего государя, а потому такое насильное смещение с престола было ему неприятно. С его тогдашней обиды и начались неурядицы между двумя государями, отцом и сыном. Будучи так против своей воли отстранён от престола, задумал он то ли занять его вновь, то ли сделать государем своего первого сына, принца Сигэхито — трудно узнать, что именно он желал в сердце. («Повесть о смуте годов Хогэн», св. 1 «1. Воцарение государя Го-Сиракава»)[3].
В 1155 г. император Коноэ, которому исполнилось всего семнадцать лет, умер. Невольно задумаешься, случайна ли была смерть Коноэ в таком раннем возрасте. «Повесть о смуте годов Хогэн» говорит лишь: «Во втором году Кюдзю (1155) государь Коноэ внезапно скончался». Как бы там ни было, после смерти Коноэ, у которого не было собственных детей, экс-император Сутоку рассчитывал, что престол достанется ему или его сыну, принцу Сигэхито. Но Тоба решил по-другому, и следующим императором становится младший брат Сутоку, Четвёртый принц, известный нам как император Го-Сиракава — это стало неожиданностью для всех, и особенно огорчён был Сутоку. На следующий год, в 1156 г., умирает и экс-император Тоба — то ли от безутешной скорби по безвременно ушедшему любимому сыну, то ли от неправильной диеты. Экс-император Сутоку использует траур по отцу как отвлекающий фактор, сговаривается с главой рода Фудзивара, Фудзивара-но Ёринага, и собирает войска.
1
Ношение гэта — деревянных сандалий на подставках — было косвенным показателем статуса человека, поскольку их носили только те, кому приходилось ходить пешком и стараться не испачкаться дорожной грязью.
2
Болезнь императора делала его ритуально «нечистым», и потому препятствовала выполнению им функций синтоистского первосвященника. В данном же случае смещение с должности «Первого человека» не было обусловлено болезнью.
3
Здесь и далее — перевод наш, если не указано другое. Для перевода использованы старейшие варианты