Само собой, поскольку повести описывают различные исторические события, то в каждой из повестей присутствуют эпизоды, обусловленные историческим ходом событий и присущие только этой повести, но взаимосвязь отдельных частей повествования в композиции повестей, как мы видим, остаются в основном одними и теми же.
Вслед за предшественниками мы выделяем в повестях три больших тематических раздела — описание событий, предшествующих мятежу, военные действия, и описание последствий мятежа, но вначале обоснуем рациональность такого деления.
Обилие персонажей военных повестей может запутать читателя, однако по своим ролям в повествовании все они могут быть распределены в очень ограниченное количество классов персонажей. Подробный анализ текста с целью создания детальной карты распределения персонажей по действиям — дело будущего, здесь же мы лишь выделим основные типы действующих лиц — мятежник, император, военачальник императорских войск, родственники мятежников. По отношению к описываемым в повести действиям классы персонажей можно разделить по способности быть либо субъектом действия (напр., участвовать в мятеже, противодействовать ему и т. п.), либо объектом (страдать от действий других персонажей, напр., испытывать на себе последствия мятежа). В случае мятежников их отношение к действию по ходу повести меняется, императоры и родственники мятежников всегда пассивны, военачальники императорских войск — активны.
В военных повестях именно события мятежа находятся в центре повествования. В центре же рассказа о мятеже находятся персонажи-мятежники (Масакадо и Окиё-но Ооки- ми; Сутоку и Ёринага; Нобуёри и Ёситомо). В начале повести, т. е. до мятежа, они являются объектами чьих-то действий. Так, со стороны государства Масакадо неизбежно грозит наказание за нечаянно совершённое преступление («Записи о Масакадо»); отец лишает Сутоку трона («Повесть о смуте годов Хогэн»); Митинори (Синдзэй) препятствует карьере Нобуёри («Повесть о смуте годов Хэйдзи»). Чтобы изменить ситуацию, в которой он оказался, мятежник сговаривается с кем-то ещё и они вместе переходят к военным действиям, то есть становятся субъектами действия. Границы описания событий мятежа, где мятежники играют активную роль, легко определимы и формально — начало мятежа в повестях маркирует эпизод сговора мятежников, а конец мятежа определяется нейтрализацией (гибель либо пленение) мятежников. После этого выжившие мятежники вновь становятся объектом действий других персонажей (например, чиновников Государственного совета, определяющих наказания участникам мятежа).
Помимо общего сходства трёхчастной композиции, в этих повестях мы видим ряд таких фрагментов и эпизодов, которые по содержанию и функциям в тексте оказываются очень похожи и всегда сохраняют одну и ту же последовательность. Здесь мы попробуем перечислить такие фрагменты и дать их общие характеристики.
Предисловия, содержащие в кратком виде мораль всего произведения или его части — в военных повестях явление весьма позднее. В японской литературе такие предисловия встречаются не впервые — можно вспомнить и предисловие Оно-но Ясумаро к «Кодзики», и предисловие Ки-но Цу- раюки к «Кокин вакасю». Но предисловие в «Повести о смуте годов Хэйдзи», начинающееся со слов «С давних времён и до нынешних дней, и в Японии, и в Китае, правители подбирали вассалов в соответствии с их умениями на Пути кисти и Пути меча…» — едва ли не первое из предисловий именно в произведениях этого жанра, то есть в военных повестях. Впрочем, возможно, что оно появилось в процессе редакции текста вслед за знаменитым вступлением к «Повести о доме Тайра»: «В отзвуке колоколов, оглашавших пределы Гиона, Бренность деяний земных обрела непреложность закона…» (см. «Повесть о доме Тайра», св. 1, «1. Вступление», пер. И. Львовой, пер. стихов А. Долина), то есть его можно отнести скорее к началу XIII века.
Особенностью этих предисловий является очень общая постановка некоторой темы, конкретное развитие которой происходит в дальнейшем тексте. В предисловии к «Повести о смуте годов Хэйдзи», например, говорится, что правитель должен уметь подбирать вассалов по их умениям и правильно их поощрять. В последующем же изложении причиной смуты показано то, что Го-Сиракава позволил Нобуёри, не имевшему «ни способностей, ни дарований», вознестись к самым вершинам власти.
Поскольку данная часть произведения не имеет аналогов в более ранних повестях — «Записях о Масакадо» и «Повести о смуте годов Хогэн», мы помещаем его под номером (-1).
1.1. Представление персонажей. Представление персонажей не всегда выделено в отдельную часть текста. «Записи о Масакадо» начинаются с такого представления:
Говорят, что этот Масакадо был потомком в пятом колене государя Амэкуни Осихаруки Амэноситасиросимэсу, правившего из дворца Касивабара[199], и внуком принца Такамоти, потомка государя в третьем колене.
«Повесть о смуте годов Хогэн» представляет мятежников — экс-императора Сутоку и Фудзивара-но Ёринага — в общем описании событий, предшествующих мятежу. В «Повести о смуте годов Хэйдзи» два персонажа, вражда между которыми привела к смуте, представлены сразу после авторского предисловия:
Был в недавнее время человек, звали которого Фудзивара-но асон Нобуёри… не было у него ни способностей, ни дарований… В те времена жил человек, звали его сёнагон- инок Синдзэй… и никто в целом свете не мог с ним равняться.
1.2. События, послужившие причиной мятежа. Дальнейшее описание может быть посвящено разнообразным событиям придворной и частной жизни, но, само собой, включает в себя и те события, которые, с точки зрения авторов, послужили причиной смуты. В «Записях о Масакадо» это военный конфликт Масакадо с роднёй, в результате которого он нечаянно захватывает управу земли Хитати, и Масакадо грозит наказание.
В «Повести о смуте годов Хогэн» описан порядок наследования, при котором экс-император Сутоку не получил престол для себя или своего сына.
«Повесть о смуте годов Хэйдзи» показывает, как верный государю вассал Митинори (Синдзэй) пытается помешать новому назначению Нобуёри на высокую должность, и Нобуёри испытывает к нему ненависть:
Кто знает, какие бесы вселились в сердца Синдзэя и Нобуёри, но возненавидели они друг друга. Синдзэй, видя Нобуёри, думал: «Как ни посмотреть, а этот человек ввергает Поднебесную в опасность, непременно учинит смуту в мире. Как бы от него избавиться?..» Нобуёри тоже, желая, чтобы всё вершилось по его воле, всё прикидывал: «Как бы избавиться от этого Синдзэя?..» (Св. 1 «1. О том, как учинилась распря между Нобуёри и Синдзэем»).
2.1. Сговор мятежников. За описанием причин мятежа во всех трёх повестях следует эпизод сговора мятежников. В «Записях о Масакадо» наместник земли Мусаси Окиё-но Оокими «втайне встретился с Масакадо» и обсудил дальнейшие планы:
— Если посмотреть на то, как всё повернулось, то даже за то, что захватили одну землю, наказание последует немалое. Теперь уж всё равно — захватим же все земли Бандо, и посмотрим, что выйдет! — Масакадо отвечал на это:
— Я сам нынче только об этом и думаю… Раз уж я, Масакадо, происхожу из рода кшатриев, в третьем колене потомок государя[200], то желаю я начать с Восьми земель, а там захватить и государеву столицу!» («14. Масакадо нападает на управу земли Хитати»).
В «Повести о смуте годов Хогэн» экс-император Сутоку «втайне с приязнью говорил Левому министру» Фудзивара-но Ёринага:
200
3 Масакадо был потомком императора Камму в пятом колене. Желание сократить дистанцию между собой и императорами вполне понятно — ведь впоследствии он претендует на престол. Впрочем, возможно, речь идёт о том, что Масакадо является внуком принца, а именно принца Такамоти, внука Камму, который получил фамильное имя Тайра и стал основателем этого рода. См. также «Повесть о доме Тайра». С. 28.