Не все, конечно. Многие забывали о нем. В мире, в котором жил Вист, благодарность была не в моде.
«Ну что ж, — рассуждал он, — и когда сеешь, не каждое зерно всходит, и когда вкладываешь капитал в дело, не каждый вложенный доллар дает доход».
И все же тактика себя оправдывала, у Виста оказывалось немало моральных должников или просто приятелей, которым он когда-то оказал услугу и которые готовы были при случае оказать услугу ему.
Однажды такой вот молодой «волчонок», бессовестный и беспринципный даже по меркам Виста (а видит бог, они были не строги, эти мерки), которого он в свое время пригрел на широкой груди «Спринта» и который теперь стал большим деятелем на телевидении, позвонил ему и предложил встретиться.
— Есть дело, — коротко сказал он и повесил трубку.
И вот они сидели за столиком на девятом этаже пресс-клуба и обедали.
Звучали негромкие голоса, с потолка лилась приглушенная музыка, официанты тихо скользили между столиками, разнося заказы. Все было солидно и роскошно в этом месте для избранных.
Как ценил все это Вист, как любил! Уверенность в прочности своего существования, надежды на будущее, сознание того, что он принадлежит к элите, — что может больше стимулировать, радовать, доставлять наслаждение!
Тому есть много признаков — хорошая квартира, дорогая машина, красивые любовницы, приличный счет в банке, известное имя... И вот это тоже — возможность сидеть за обильным столом в ресторане для избранных. С хорошим другом, который сейчас сделает тебе выгодное предложение. Нет, до чего все-таки здорово жить на свете!
А предложение «волчонок», его звали Норманом, сделал действительно интересное, но... непростое. Даже очень непростое.
- Надвигаются Монреальские игры, — сказал он,— моя компания, будет делать телефильм. Большой, многосерийный. Разные серии будут идти в разные страны— так задуман сценарий. То есть можно демонстрировать весь фильм целиком, или несколько серий, или даже одну. Дело покупателя. Некоторые уже высказали кое-какие пожелания. Будем снимать и серию о советских спортсменах. Это ясно — они выиграют Олимпиаду...
- Ну, это еще вопрос. — Вист подцепил на вилку хитро препарированный помидор.
- Да брось, — поморщился Норман, — выиграют, и ты это знаешь так же хорошо, как и я. Так вот, любая страна, в том числе Россия, захочет иметь серию о победителях. Уже есть договоренность, что наши операторы выезжают к ним. Будут снимать в домашних условиях Борзова, Алексеева, Нелли Ким, еще кого-то — словом, вероятных чемпионов.
- Ну и что? Ты хочешь, чтобы я написал сценарий?— спросил Вист.
- Сценарий, — задумчиво ответил Норман, — да, хочу, чтобы ты написал сценарий. Только, — он сделал паузу, — не фильма, для него сценарий уже готов.
—Так в чем дело? — разочарованно спросил Вист.
Норман молчал, словно собираясь с мыслями. Он вяло ковырялся в тарелке.
- Ну, — поторопил его Вист.
- Только давай договоримся, — решился наконец Норман и устремил на Виста пристальный взгляд своих водянистых глаз, — если тебя мое предложение не устроит, — забудь о нем. Разговора не было, ты ничего не знаешь. Слово?
- Слово. — Вист был заинтересован, он отложил вилку и нож.
- Так вот, нашлась одна страна, вернее, одна телекомпания, которая попросила нас конфиденциально снять для них тоже серию о советских спортсменах. Только особую.
- Ну, — снова поторопил Вист.
- Да не понукай. Не торопи. Сам скажу. Значит, особую серию. Если коротко определить, — антисоветскую. Ну, словом, чтобы русские там выглядели в черных красках. Погуще. Ясно?
- Не совсем.
- Странно. Обычно до тебя доходит быстро. Вот нужна им такая лента. Где, кому, когда они ее будут показывать, в каких странах, по каким станциям — не знаю. Да это и не наше дело. Они покупают ее с исключительным правом проката и платят здорово. Тут ничего не скажешь.
- А почему они обратились к вам, — поинтересовался Вист, — ведь вы будете снимать, так сказать, объективную ленту? Так я понял?
- Вот именно поэтому. Это широкоизвестно. Наши операторы поедут в Россию, будут на Играх мотаться с советскими спортсменами. Им и карты в руки. Заказчики считают, и не без основания, что, снимая нашу официальную серию, мы сможем незаметно заснять то, что их интересует. Разные там помойки. Мы, как тебе известно, это умеем. И потом смонтируем им то, что они хотят. У нас есть секретный контракт, согласно которому участие нашей компании в съемках этой, как мы ее называем, «черной», подпольной ленты останется в тайне. Авторство возьмут на себя заказчики, если нужно, придумают какую-нибудь подставную фирму. А мы в стороне, даже можем повозмущаться. Ясно?