— Это донья Исидора! Мы нашли их, слава Богу, слава Богу! — несказанно обрадовался Вудли Пойндекстер, снял шляпу и неистово замахал ею в свете факела.
— Подождите, это может быть ловушка, — предостерег его майор.
Затрещали ломающиеся ветки кустарника — девушка пробиралась к отряду прямо через заросли, не обращая внимания на то, как упругие тонкие ветви хлещут ее по лицу, плечам и бокам.
— Сеньоры! — воскликнула Исидора, вся растрепанная, исцарапанная, со ссадиной над губой и следами сажи на лице, в измятой, пыльной и местами порванной одежде. — Сеньоры, сам Всевышний послал вас! Я и дон Энрике попали в плен, но нам удалось освободиться. Пожалуйста, идемте со мной скорее, он очень слаб, ему плохо!
— Что с Генри, сеньорита? — сильно встревожился Вудли.
— У него начинается жар, ему нужна вода. Прошу вас, давайте не медлить!
Исидора повела за собой отряд, и вскоре они достигли одинокой покосившейся деревянной лачуги, которая, казалось, вот-вот рассыплется прахом. Возле нее бил копытом и громко ржал привязанный к стойлу серый мустанг.
Плантатор мигом соскочил с коня и бросился внутрь, не послушав предостережений майора о возможной опасности — он хотел поскорее увидеть сына. Тот уже не мог сидеть от слабости и полулежал на грязной соломенной циновке возле стены. Его лицо было бледным, а взгляд затуманенным, однако, увидев отца, юноша изможденно улыбнулся и махнул ему рукой.
— Генри! — опустился перед ним на колени Вудли и притянул его голову к своей груди. — Генри, мой дорогой сын! Ты жив, какое счастье, ты жив!
— Отец! Я так рад тебя видеть! Кассий… Он здесь?
— Кассий? — удивленно переспросил Вудли. — Здесь, здесь, мы все вместе искали вас! Позвать его?
— Пей, Энрике, — присела рядом Исидора и поднесла к губам больного флягу с водой, из которой он тут же начал жадно пить.
Майор вместе с несколькими военными проследовал в лачугу. Он подошел к связанному бандиту, лежавшему на голых досках, и потряс его за плечо.
— Вы слышите меня, уважаемый дон Мигуэль Диас? Или вас следует называть Эль-Койот?
Тот распахнул глаза и начал бешено вращать ими, с полминуты соображая, что происходит вокруг.
— Тысяча чертей! Карамба! — брызгал он слюной и ерзал по полу, будто пытался освободиться от прочных пут. — Исидора, проклятая чертовка, ты поплатишься за это!
— Остыньте, дон Мигуэль, — с достоинством ответила Исидора. — Может быть, в тюрьме вам объяснят, как следует обращаться с женщинами.
— В тюрьме! — гневно повторил Диас. — Ну уж нет, сеньоры солдатики, один я туда не пойду! Не дождетесь! Пр-роклятье!
— Развяжите ему ноги и уведите отсюда, — дал приказ майор. — Мигуэль Диас, вы арестованы!
— Какой же вы осел, сеньор вояка! — злорадно оскалился Эль-Койот. — Неужто не расспросите, кто нанял разбойника, чтобы не марать белые ручки о барчонка? Не расспросите? А я вам скажу! Это капитан Колхаун, вот кто!
В хижине воцарилась мертвая тишина. Несчастный Вудли качнулся, сраженный страшным известием в самое сердце, но промолчал.
— Да, сеньоры, — Диас торжествовал, — один я на виселицу не пойду, клянусь всеми святыми! Если Эль-Койота поймали в капкан, то ловите и капитанишку! Любите вы всю вину сваливать на честных простых людей, а мундиры, видите ли, неприкосновенны! Карамба! Черт бы побрал ваше продажное американское правосудие с присяжными! Катитесь все в ад!
— Мистер Пойндекстер, — деловым тоном обратился майор к еле живому Генри. — Всего один вопрос, постарайтесь на него ответить.
— Я готов, — прошептал тот.
— Когда вы уезжали из Каса-дель-Корво в ночь покушения, револьвер капитана Колхауна был при вас?
Юноша отрицательно помотал головой, опустив веки.
— Нет. Он забрал его перед тем, как я уехал.
— Задержите капитана Колхауна! — громогласно крикнул отряду майор.
Поднялась суматоха. Ни Кассия, ни его коня нигде не было видно. В стремительно опускающейся на лес темноте идти по следам беглого капитана не представлялось возможным, но старый Зеб Стумп все же смог определить направление, в котором скрылся преступник.
— Держитесь курса на Нуэсес! — сообщил он вскочившим на коней драгунам, рассматривая убегающие вглубь чащи следы лошади, отделившейся от стоянки.
Группа всадников отправилась в погоню за Кассием Колхауном, несколько военных заключили под стражу изрыгающего всевозможные проклятья Диаса. Майор вернулся в хижину.
— Я не понимаю, — растерянно бормотал Вудли, сидя прямо на полу и неподвижно уставившись в одну точку, — что мой мальчик сделал плохого Кассию? Почему он решил убить его?
— Сейчас это не так важно, — возразила Исидора. — Важнее то, что дону Энрике стало хуже!
Генри стремительно впадал в беспамятство. Он закрыл глаза, тяжело дышал и не отвечал на обращенные к нему слова.
— Его нужно везти в лазарет, — заключил майор. — На этот раз, боюсь, у нас нет ни времени, ни возможности ждать и оставлять его здесь.
— Но как он перенесет дорогу? — волновался Вудли. — Как поедет в лазарет, когда тот за полсотни миль отсюда? На чем?!
— Мистер Пойндекстер, у нас нет выбора!
— Нужен экипаж, — вмешалась Исидора. — Но экипаж сюда не проедет. Не стоит ли сделать паланкин{?}[Носилки] и нести его так хотя бы до опушки? Если это лес близ дороги на Нуэсес, здесь неподалеку должна быть асьенда дона Агуэро, мы попросим у него повозку!
— Очень разумное предложение, сеньорита, — согласился майор. — Я немедленно дам распоряжения отряду, а вы следите за состоянием больного.
Исидора напряженно вглядывалась в болезненное лицо Генри, не убирала руку с его лба и шептала одними губами молитвы на испанском. Казалось, она не замечала вокруг никого и ничего, даже растерянного отца юноши, склонившегося над ним с другой стороны.
— Сеньорита, не знаю, как благодарить вас за такую заботу о Генри, — обратился к ней Вудли. — Вы очень чуткая и смелая девушка, вы стали для моего сына настоящим ангелом-хранителем.
— Что вы, что вы… — пробормотала Исидора. — Я вовсе не ангел, просто я… — она осеклась, словно испугалась сказать лишнее. — Просто я хочу помочь дону Энрике.
Если бы не всепоглощающая тревога за сына, Вудли непременно заметил бы во взгляде мексиканки, в ее голосе потаенную причину беспокойства о Генри. Он не догадывался, что эта же причина заставила юношу пожертвовать остатками сил и здоровья ради спасения Исидоры. Старый плантатор не распознал, не почувствовал, как пылают два любящих сердца, готовые сгореть друг за друга дотла. Слишком много ударов судьбы пришлось стерпеть Вудли Пойндекстеру за последнее время, слишком изранена была его душа, чтобы видеть вокруг еще что-то, кроме боли и страданий.
***
Лишь услышав о том, что в хижине обнаружили связанного Диаса, Кассий запаниковал. Зная характер своего приятеля-головореза, он понял, что милости от него ждать не стоит — бандит утянет его на самое дно ада за компанию с собой. Допустить этого капитан Колхаун никак не мог, поэтому незаметно и почти бесшумно отделился на своей лошади от основной группы военных, занятых другими делами.
Отъехав на безопасное расстояние, Кассий погнал во весь опор. Он подобно зайцу петлял среди деревьев, скрываясь от преследователей. Скакать на коне через густой лес в ночной тьме было довольно нелегко, но Колхаун испытывал глубочайшее удовлетворение при мысли о том, как заплутают в чаще наверняка уже пустившиеся за ним в погоню офицеры из форта. Воистину, нельзя было выбрать более подходящих места и времени для побега — если уж отставного капитана решили припереть к стенке, то не остается ничего иного, как отказаться от своих амбициозных планов и начать бороться за жизнь и свободу.
До сравнительно широкой и полноводной реки Нуэсес оставались считанные мили. Вниз по ее течению располагался речной вокзал, с которого недавно хотел держать путь на родину ненавистный Колхауну мустангер. Сесть на первый пароход и отправиться куда глаза глядят — именно это нужно было сейчас Кассию. Он не думал о том, куда поплывет, где будет жить, как решит вопрос с деньгами и имуществом, не думал о Луизе. Все это потеряло всякое значение перед лицом смертельной угрозы, слишком страшной для капитана Колхауна. Бежать, бежать, бежать!