— Их стараниями моя жизнь была спасена, — продолжал Генри. — Мистер О’Нил привел из форта отряд и врача, а донья Исидора ухаживала за мной. После я оставался под ее надзором и охраной часовых в хижине мистера Джеральда около десяти дней. Врачу показался опасным мой переезд на большое расстояние.
— Мистер Пойндекстер, — лукаво сощурился защитник Кассия, — не сочтите за дерзость мой нескромный вопрос. Ваша честь?..
— Задавайте.
— Какие отношения связывают вас с сеньоритой де Лос-Льянос?
Люди затаив дыхание ждали, что ответит молодой Пойндекстер. В абсолютной тишине можно было услышать разве что злобное скрежетание зубов Мигуэля Диаса.
— Она моя невеста, — с горделивым румянцем на щеках сказал Генри.
По плацу прокатился выдох не то удивления, не то умиления, не то возмущения свободой нравов современной молодежи. Исидора просияла от слов любимого, что отозвалось в сердце Мориса легким уколом — нет, не ревности — недоумения. Душа мексиканки всегда была для него огромной тайной, которую он не стремился разгадывать. Но отчего-то, видя всепоглощающую любовь Исидоры к другому человеку, Морис испытал навязчивое желание сделать это. Желание, которого он сам не на шутку испугался. Луиза поджала губы — реакция нареченного показалась ей недостаточно равнодушной. Еще сильнее она вышла из себя, когда услышала дальнейшую ехидную реплику адвоката.
— Ваша невеста ночью в хижине другого мужчины? Или на тот момент она еще не была таковой?
— Ваша честь! — гневно обратился Генри к судье. — Я не считаю нужным отвечать на этот вопрос! Репутация доньи Исидоры безупречна, она не подлежит никакому сомнению! Для нее и для меня оскорбительны намеки господина защитника!
Кассий на скамье подсудимых довольно ухмыльнулся — чаша весов понемногу, постепенно, но начинала склоняться на его сторону. Присяжные начали о чем-то перешептываться — вероятно, о возможном конфликте молодых людей из-за прекрасной мексиканки.
— Ваше возмущение понятно, мистер Пойндекстер, — пыхнул сигарным дымом судья. — К вопросам чести молодых барышень и впрямь следует относиться щепетильно. Но и вы нас поймите. Наша задача — вынести справедливый приговор истинному преступнику, а для этого необходимо тщательно взвесить все за и против.
— Здесь нечего взвешивать, — яростно прошептал Генри и глазами, полными слез негодования, посмотрел на кузена.
Их взгляды встретились впервые с того момента, как молодой хозяин Каса-дель-Корво отправлялся в непростой путь по ночной прерии. Кассий не мог вынести немого укора брата и отвернулся, но то было не раскаяние, а лишь досада от проваленного в пух и прах плана мести мустангеру.
— Господа присяжные и все присутствующие, — сделал объявление судья, — в ходе судебной процедуры возникла непредвиденная заминка. В заседании объявляется перерыв!
========== Глава XV ==========
— Генри! — схватил за плечи переполошившегося сына Вудли. — Бог ты мой, чем ты так напуган?
— Отец, где донья Исидора? — взволнованно спросил тот, выглядывая возлюбленную в скоплении людей рядом с навесом.
— Только что была здесь, ушла развеяться, я полагаю. Генри, почему я узнаю о твоем намерении жениться вот так, на заседании суда? — строго спросил плантатор. — Ты мог поставить меня в известность заранее!
— Я потом все тебе объясню, отец, я все объясню! — воскликнул юноша и ринулся на поиски Исидоры.
Он нашел ее, расстроенную и опечаленную, недалеко от плац-парада в тени высокого кипариса.
— Исидора, любовь моя! — подбежал он к ней и взял за руки. — Почему ты ушла? Что с тобой, милая, почему ты плачешь?
— Энрике! — сквозь слезы произнесла Исидора, избегая его взгляда. — Мне ужасно стыдно перед тобой! Мы должны были рано или поздно поговорить об этом, но я не подумала, что эту тему затронут во всеуслышание на суде.
— Этот адвокат бесчестный человек, такой же бесчестный, как мой кузен! Неужели ты думаешь, что его слова имеют какое-то значение для меня?
— Но он прав! Это мой позор, я сделала то, чего ни в коем случае не должна делать ни одна порядочная девушка! Я теперь не могу смотреть в глаза ни тебе, ни отцу, ни дяде, ни кому бы то ни было еще.
— Какие глупости! — Генри ласково гладил ее по лицу. — Никто не подумал о тебе плохо, клянусь!
— Энрике! — надрывно воскликнула Исидора. — Я приезжала к дону Морисио! Я собиралась ждать его всю ночь, чтобы он объяснился со мной! Я любила его, Энрике!
Выпалив последние фразы на одном дыхании, мексиканка закрыла раскрасневшееся от стыда лицо ладонями и начала судорожно всхлипывать. Генри бережно заключил ее в объятья и поцеловал в макушку.
— Исидора! — нежно прошептал он. — Какое же преступление в том, что ты любила Мориса? Что постыдного в том, что захотела узнать правду о его чувствах к тебе? Должно быть, тебе было очень больно, голубка моя. Не забывай, что благодаря твоему поступку я остался в живых. Разве это не судьба?
Исидора крепко обхватила Генри за плечи и впилась страстным поцелуем в его губы, нисколько не волнуясь, что кто-то из посторонних может застигнуть их врасплох. Влюбленные в чувственном порыве забыли обо всем на свете, даже о том, что их с минуты на минуту могут вызвать обратно на заседание. Страсть настолько поглотила их обоих, что они не сразу заметили чужого присутствия рядом.
Морис стушевался, увидев этот весьма откровенный поцелуй, и негромко откашлялся. Генри и Исидора вздрогнули и отпрянули друг от друга.
— Генри, перерыв вот-вот окончится, судья велел разыскать тебя, — сообщил мустангер, стараясь делать вид, что на его глазах не произошло ничего особенного.
— Мы уже идем, Морис, — смущенно ответил юноша. — Спасибо, что предупредил.
Он взял любимую за руку и повел за собой. Исидора вопреки желанию ни разу не обернулась в сторону ирландца и не посмотрела на него. Морис, глядя им вслед, глубоко вздохнул и с удивлением сказал:
— Неисповедимы пути твои, Господи.
***
Заседание суда возобновилось. Было принято решение вначале подробно рассмотреть дело о первом покушении, и лишь потом переходить к делу о разбойном нападении и похищении. Следующим в качестве свидетеля вызвали Мориса Джеральда. Статный красавец принес присягу, гордо выпрямился во весь рост и под томными взглядами не одного десятка женщин приготовился отвечать на допрос.
— Итак, мистер Джеральд, — официальным тоном произнес прокурор, — подтверждаете ли вы все сказанное мистером Пойндекстером о произошедшем в ночь покушения?
— Подтверждаю, — с достоинством кивнул мустангер.
— Позвольте задать вам уточняющие вопросы. Видели ли вы в ту ночь капитана Кассия Колхауна?
— Нет, не видел.
— В котором часу вы покинули Каса-дель-Корво?
— Это было не позднее полуночи.
— Сколько времени заняла ваша дорога на Аламо до момента встречи с мистером Пойндекстером?
— Около часа с четвертью.
— При себе у вас было оружие?
— Да. Шестизарядный револьвер Кольта и охотничий нож.
— Можете ли вы предоставить их суду?
— Как будет угодно, господин прокурор, — ответил Морис и вынул револьвер из кобуры вместе с ножом из-за пояса.
— Превосходно. Ваша честь, господа присяжные, — обратился к коллегам прокурор, принимая оружие из рук секретаря, — можете посмотреть своими глазами. Мистер Джеральд, как долго вы беседовали с пострадавшим на лесной просеке?
— Это было недолго. Я лишь рассказал мистеру Генри о том, что собираюсь получить наследство в Ирландии и жениться на его сестре.
— И только?
— И только.
— Здесь ваши показания расходятся с показаниями мистера Пойндекстера, — поймал свидетеля на слове защитник. — Тот сказал, что вы прояснили все существующие между вами недомолвки. Слово «все» ясно указывает на то, что кроме вопроса вашей женитьбы на мисс Пойндекстер были и другие.
Луиза то краснела, то бледнела, но плотная вуаль скрывала ее смятение. Кассий бросил на Мориса торжествующий взгляд, с истинным наслаждением наблюдая, как того приперли к стене.