Подошла и я к ним.
- Что тут случилось? - спросила я у женщин.
Мне никто не ответил, да и невозможно было рассказать человеческими словами то, что происходило за колючей проволокой.
Больной красноармеец попросил у часового напиться. К удивлению, фашист не отказал, быстро сбегал в хату и вынес оттуда раскалённую кочергу.
- Рус, рус, пей! - засмеялся он и сунул кочергу красноармейцу в рот.
В ужасе мы отшатнулись. Но ещё долго в ушах стояли стон больного красноармейца и хриплый хохот фашиста.
У Олега вся кровь отхлынула с лица, когда я, плача, рассказала ему, что видела в Морозовской.
И вот штабу "Молодой гвардии" стало известно, что на хуторе Волчанском есть ещё один лагерь военнопленных.
Молодогвардейцам Грише Щербакову, Коле Сумскому и ещё нескольким, во главе с Анатолием Поповым и Женей Шепелёвым, было поручено напасть на лагерь.
Тёмной ночью ребята неслышно подползли к воротам лагеря и накинули часовому мешок на голову.
Пленные начали разбегаться. Убежало не меньше ста человек. Могли бы разбежаться и все, если бы не немец, который случайно проходил мимо лагеря. На его выстрелы прибежали полицейские и замкнули ворота.
САМЫЕ ЮНЫЕ
Как-то - это было в декабре - Олег собрался вечером в кино.
За все восемь месяцев оккупации немцы показали кинокартины для населения не более десяти раз. Это были удивительно бессодержательные картины, герои которых, откормленные немцы и немки, только и делали, что объедались да купались в ваннах.
Молодогвардейцы главным образом ходили в кино для своих целей.
- Ты, мамочка, - Олег посмотрел на меня ласково, - не волнуйся, если я после кино задержусь немного. Хорошо?
Через час пришёл Сергей Тюленин с запиской от Олега.
Сын писал мне, чтобы я достала из матраца револьвер и патроны и передала их Сергею. В конце записки Олег в шутливом тоне ещё раз просил меня не волноваться: он быстро возвратится домой.
Дома, кроме меня, не было никого. Мне стало не по себе, и я пошла к соседке, а когда возвратилась, Олег и Серёжа были уже дома.
- Мама, гляди! - с торжеством сказал Олег, вынул какой-то свёрток и развернул передо мной огромное шёлковое фашистское знамя.
- Где ж ты взял это? - удивилась я.
- Где взял, там его уже нет. Такие-то дела! - засмеялся Олег.
В бедовых глазах Серёжи играли весёлые огоньки. На бледных его щеках теплился румянец.
Ребята рассказали мне, что знамя это принадлежало шефу жандармерии, а выкрали они его из кинотеатра, где знамя висело на почётном месте.
- Да как же вы это сделали? - всплеснула я руками, глядя на двух удальцов.
- А очень просто, - сказал Олег. - Сергей сначала посмотрел, как немцы в ваннах купаются, потом спрятался под лавку. Публика ушла. Сторож запер дверь. Серёжа снял флаг и выбрался из помещения. Ты же сама знаешь: Сергей куда угодно заберётся и уйдёт, когда нужно... - И Олег обнял Серёжу за плечи: - Ну и устроил ты скандал для шефа, Сергей! Лишиться знамени всё равно что потерпеть поражение на поле боя. Какие же они победители, если у них из-под носа знамя унесли! Шеф теперь лопнет от злости, особенно если увидит выколотые глаза на портрете у Гитлера!
Я ахнула:
- Серёжа, и это ты сделал?
Серёжа молча переминался с ноги на ногу и смущённо краснел.
Серёжа Тюленин и Радик Юркин! Это были маленькие солдаты с большим сердцем, до конца преданные "Молодой гвардии", её барабанщики.
Как только я вспоминаю о них, невольно приходит на память песня:
Средь нас был юный барабанщик.
В атаках он шёл впереди
С весёлым другом барабаном,
С огнём большевистским в груди...
У Серёжи и Радика было удивительное свойство, помогавшее им водить немцев за нос. Храбрость и мужество бойцов сочетались у них с совершенно мальчишеским внешним видом - им обоим было двадцать девять лет.
Оба небольшого роста (Радик совсем маленький), худенькие, охочие до всяких уличных зрелищ, они оба для немцев были самыми обыкновенными подростками и до конца не вызывали у врага никаких подозрений. Как раз именно этим-то Серёжа и Радик не переставали хитро и храбро пользоваться.
Однажды штабу стало известно, что в посёлке Изварино сосредоточились большие скопления румынских и итальянских войск. Это были проверенные "поставщики" оружия для "Молодой гвардии". Володя Жданов, Александр Шищенко и Анатолий Орлов были посланы в Изварино с приказанием добыть гранаты и патроны.
Как и ожидал штаб, ребята поручение выполнили, и в Изварино послали Серёжу и Радика, с тем чтобы доставить гранаты в Краснодон, на базу.
Радик и Серёжа уложили гранаты в корзинки, а сверху прикрыли их картошкой. До Краснодона они добрались благополучно. Было одиннадцать часов ночи - время для хождения по улицам запрещённое. Ребята, конечно, знали об этом, но то ли они решили окончательно не обращать внимания на полицейских, то ли устали и шли напролом.
- Кто идёт? - И перед ребятами вырос полицейский. - Вы что, фулиганьё, так поздно ходите? Приказа не знаете по домам сидеть? Что тут у вас в кошёлках?
Радик состроил самую невинную физиономию:
- Мы из Изварина идём, дяденька полицейский. К дедушке ходили. За картошкой. Вот и несём.
- Я покажу вам сейчас дедушку с картошкой! - ругался полицейский. - А ну, пошли за мной! Оштрафуют отцов рублей по пятьдесят, тогда будете знать!
Радик начал хныкать. Подталкивая ребят в спины, дюжий полицейский погнал их в полицию.
Там Серёжу и Радика ещё раз выругали, наградили подзатыльниками и как малолетних нарушителей немецкого порядка оставили в полиции до утра.
Ребята переглянулись, поставили свои корзины около стола ночного дежурного полицейского и уселись на них. Серёжа подмигнул Радику, и началось второе отделение программы. Радик стал разыгрывать из себя совершенно напуганного мальчика. Он хныкал, потом пустился в рёв:
- Дяденька, отпусти домой! Мамка выпорет. Она картошку ждёт. Дяденька, отпусти!
Ему надавали затрещин и приказали молчать. Радик покорно замолчал. Дело было сделано: полиция поверила и опять осталась в дураках.
Так и просидели ребята с самым невинным видом всю ночь на корзинах с гранатами рядом с полицейским, под его охраной. Утром им вручили две квитанции для передачи родителям со штрафом по пятьдесят рублей и вытолкали на улицу. Две корзины гранат встали штабу "Молодой гвардии" в сто рублей - цена вполне подходящая.
Когда доставили гранаты в баню, сколько тут было смеха, шуток, веселья и острых словечек по адресу немцев и полиции! Серёжа и Радик были героями дня.
ПАРОЛЬ "ЯКОРЬ"
Как-то Олег сказал мне:
- Вечером у нас соберётся штаб. Мама, пускать в дом только тех, кто скажет пароль: "Якорь".
Штаб собрался в моей комнатке, хорошо изолированной.
Пришли Ваня Туркенич, Нина и Оля Иванцовы, задумчивая Уля Громова, непоседа Серёжа Тюленин, весельчак и остряк Толя Попов, легко смущающийся Ваня Земнухов.
Был десятый час, но ребята знали тайные дорожки к нашему дому полиция там не ходила. Я была занята своими делами, но ни на минуту не забывала об охране собрания и время от времени выглядывала в окно и прислушивалась к шуму со двора. Бабушка на этот раз не дежурила. Её не было дома.
Вдруг громко постучали в дверь. Я кинулась к окну и замерла. Полиция! Я быстро предупредила ребят, заперла их в комнате, ключ спрятала и открыла дверь в сени. Вошли полицейские. Один грубо спросил:
- Что делаешь?
- Топлю печь, - ответила я.
- Мы поставим к тебе на ночь румын. Слышишь?
- Хорошо. Пожалуйста.
Один из полицейских подошёл к дверям моей комнаты, приказал мне:
- Открой!
Я обомлела, голос у меня отнялся. Я подумала: пропало всё! Усилием воли взяла себя в руки и ответила:
- Там живёт одна женщина, она вышла куда-то, а ключ унесла с собой. Пусть румыны, - продолжала я, понемногу успокаиваясь, - занимают вот эту комнату, а я у соседки переночую.