На этом не остановились.
Штаб терпеливо разрабатывал дерзкий план захвата и уничтожения в Краснодоне всех оккупантов и предателей и с этой целью накапливал оружие.
Этот последний удар должен был быть нанесён при подходе Красной Армии к городу. План держали в особом секрете.
Диву даёшься, с каким уменьем и военной мудростью был разработан недавними школьниками этот последний удар по врагу!
По сигналу штаба должны были взлететь на воздух дома, занятые врагами, и перед ними; как из-под земли, выросли бы неумолимые мстители. Все они уже знали свои места.
Как только оружие попадало ребятам в руки, оно сейчас же начинало действовать. Анатолий Попов и Виктор Петров на дороге Гундеровка — Герасимовка уничтожили гранатами машину с тремя офицерами. Потом нашли свой конец на дорогах ещё две легковые и три грузовые машины с оккупантами.
Как-то запоздно мне потребовался карманный фонарик. Он всегда лежал в пальто Олега, в левом кармане. Олег, усталый, спал на диване. Он так хорошо спал, забыв во сне об опасности, о проклятых фашистах! Лицо его было такое спокойное, тихое, что у меня руки не поднялись разбудить сына.
Я подошла к вешалке, нащупала в кармане пальто Олега фонарик. Но вынула я оттуда что-то совсем другое. Какой-то кирпичик, размером с фонарик, довольно веский.
— Николай, что это такое? Я думала, это фонарик в кармане у Олега. Что это?
— Тол, — коротко ответил брат.
— Не понимаю…
— Понимать тут особенно нечего. Не очень-то уж много нужно таких фонариков, чтобы взорвать любой дом.
Я поторопилась положить на место то, что взяла. Подошла к Олегу. Он спал безмятежно, полуоткрыв свои пухлые губы, и вдруг совсем по-мальчишески чему-то улыбнулся во сне.
Позже я узнала и о том, что ребята разминировали немецкое минное поле, а мины запрятали к себе в склад.
Развалины бани были для молодогвардейцев центральным складом оружия: оно хранилось в погребе, под полом. Прятали оружие и в нашей квартире, только в меньшем количестве.
Олег часто приносил оружие и поручал мне, бабушке или дяде Николаю спрятать его на несколько дней.
Как-то Сергей Тюленин принёс нам полмешка гранат. Их нужно было получше и понадёжнее запрятать. Олег попросил об этом бабушку. Бабушка молча кивнула головой. Она закопала гранаты в землю, запалы завернула в промасленную тряпку, опустила их в шерстяной носок и заложила отдельно, в сухом месте. Это растрогало Олега. Он бросился обнимать свою бабушку. Та ему ответила просто:
— Твоё дело — моё дело. Ты знай приказывай!
Дело с приёмником
В ноябре 1942 года Олег сказал как-то, что молодогвардейцы смонтировали два радиоприёмника и что вечером их должны принести к нам Ваня Земнухов и Борис Главан.
Мы прождали до позднего вечера. На следующее утро Олег хотел пойти узнать, почему ребята не пришли вчера, но бабушка уговорила его сначала позавтракать. В это время стукнули в окно. Олег вышел. А когда возвратился, то сказал, что приходила из полиции уборщица, спрашивала об Олеге Кошевом.
— Ну, и что ты ей сказал? — спросила я, предчувствуя беду.
— Сказал, что Олег Кошевой живёт здесь.
По словам уборщицы выходило, что её будто бы прислал Олег Кошевой: его вчера вечером задержала полиция, и он просит прислать что-нибудь поесть.
Получалась странная история. Ошибка? Провокация? Вдруг Олег отодвинул тарелку с едой и встал:
— Мама, мне всё ясно. Бориса, когда он вчера нёс радиоприёмник, задержала полиция. Желая оповестить нас об этом, он решил схитрить. Передать об аресте другим способом, чтобы не вызвать подозрения у полиции, видимо, ему невозможно.
И Олег заспешил из дому. Часа через два он возвратился, и мы узнали от него, что оба — Ваня Земнухов и Боря Главан — сидят в полиции. На всякий случай некоторым молодогвардейцам на несколько дней пришлось изменить место своего пребывания.
— Мама, придётся и мне куда-нибудь спрятаться.
Всё это меня страшно взволновало, хотя я и старалась не показать этого сыну.
Начали вместе думать, где бы пожить Олегу несколько дней. Олег сказал:
— Далеко мне уходить нельзя. Моё место — с ребятами.
Я пошла к моей знакомой, Лидии Макаровне Поповой. Конечно, я не открыла ей настоящую причину, а сказала, что полиция ищет сына, чтобы угнать его в Германию. Попова охотно приняла к себе Олега, и он пробыл у неё три дня.
Работа штаба продолжалась и на новой квартире. Нина Иванцова и Валерия Борц были связными у Олега и по нескольку раз в день забегали к нему. Не зная, в чём дело, Лидия Макаровна сказала мне, смеясь: