- Простите за дерзость, однако, - Кольт лучезарно улыбнулся, - я - парень.
Мужчина отсмеявшись объяснил юноше, что особо это картины не меняет, и против миленького мальчика мужчина ничего не имеет.
- Однако, это совращение несовершеннолетних, - изрек юноша, ощетинившись.
- Парень, если ты не сядешь в машину по собственной воле, мы тебя заставим! - из задней дверцы вылез еще один мужчина.
- Он мне напоминает того паренька, блондина, посмотри на него! - крикнул водитель.
Блондина? Николь.
Кольт нахмурился и раскинул руки в стороны, призывая Бальтазара взяться за работу.
Из рук писателя вылетели вороны и стали быстро кружить вокруг собравшихся, создавая что-то вроде черного вихря. Вороны издавали хрипящие звуки, отдаленно напоминающие карканье, однако Кольт не думал о них. Он должен был найти Николь. Живым.
- Где тот парень? - спокойно спросил Кольт, подойдя к одному из обидчиков.
- Что это?!
Мужчина в панике заметался, однако черный силуэт сковал его движения.
- Отвечай, когда тебя спрашивают.
Бальтазар взглянул на Кольт, и паника охватила его. Свечение, кое юноша источал всю свою сознательную жизнь начало меркнуть. Темный, было, дернулся в сторону своего ангела, но мужчина попробовал сделать то же. Нельзя, чтобы Кольт убили. Нельзя!
Одним рывком Бальтазар свернул мужчине шею и прижался к мальчику, крича душой, чтобы тот не гас.
- Когда мы найдем Николь, все вернется на круги своя, Зар. А сейчас - мы должны вытрясти из них все, что они знают.
Когда остался последний мужчина, Кольт смеялся. Весь в крови, парень смеялся и кричал. Кричал проклятия и благодарности. Впервые в жизни писатель убивал.
«Говори, где тот парень!» - взревел Бальтазар, в панике поднимая мужчину над землей.
- Он в парке! Мы его не трогали! Мы только... - мужчина осекся.
«Договаривай!»
- Мы только вкололи ему морфия и ушли! Он сам просил!
И Темный сжал кулак. Шея человека с хрустом отделилась от тела.
Кольт, ни проронив ни слова ринулся в сторону парка, разведя руки и испуская из них темных ищеек. Без концентрации, без расчетов - лишь одной силой мысли, он создавал разумную материю.
Ищейки ринулись во все стороны с одной лишь целью: найти юного блондина, который был так дорог их создателю.
Наблюдая за Кольтом, Бальтазар сжал кулак и прислонил его к груди. Мысли его терзались муками ревности. Он боялся. Боялся, что Николь уведет у него писателя, боялся, что свет Кольт померкнет, боялся, что станется без своего ангела. Впервые в жизни Бальтазар боялся потерять Кольт.
Глава 9
Первый же день выдался для них ужасом. Надзирательница, что так требовательно заявила называть ее «мамой» ударила мальчика за неповиновение.
Первое убийство, совершенное Темным.
- Не стоило этого делать, Зар, - мальчик лежал на твердой кровати и вслушивался в каждый шорох.
- Она сделала тебе больно.
- Это ее работа. Посмотри, все дети в синяках.
- Я заметил.
Мальчик молча лег на спину, из-за чего Темный был вынужден нависнуть над ним.
Бледная кожа, тощее тело, ввалившиеся глаза, серые волосы, но все это сверкало. На фоне темной комнаты с десятком кроватей мальчик казался почти свечой, что не потухнет. Не в этом мире.
Бальтазар устремил взгляд в пол и молча взмолился к Создателю, дабы тот сохранил жизнь этому ребенку, хотя и сам прекрасно понимал, что на это способен лишь он сам.
Николь одиноко восседал на лавочке в пустом парке, шарахаясь от каждого звука, доносящегося из города. Юноша трясся всем телом из-за внезапного приступа паники. Он боялся идти домой, боялся смотреть в глаза Кольту после того, что натворил. Он позволил накачать себя наркотиком. Зачем? Чтобы увидеть Бальтазара, но лишь после того, как он принял дозу, мозги зашевелились и художник осознал, что же он натворил. Опасение, что Кольт отвернется от него.
Но разве может человек в наркотическом угаре мыслить разумно? Нет. И боялся Николь не из-за инстинкта самосохранения, а лишь из-за того, что был свято уверен, что он - креветка, которую вытащили на сушу и теперь жаждут убить. Кольт же казался блондину огромным китом, внутри которого креветка может спрятаться и тем самым спасти себе жизнь.
Как бы глупо ни звучали умозаключения Николь, все казалось ему вполне логичным, из-за чего становилось еще страшнее.
Оглянувшись по сторонам, художник поднялся с лавочки и вскрикнул. У него есть ноги! Значит - он не креветка. А кто же тогда? Точно! Он - осьминог! Но у него только четыре конечности! Пять, если быть точным.