— Прекрасный путь ты себе избрал, возлюбленный сын мой, дитя Божие, наследник царствия небесного, чрез Господа нашего Иисуса Христа, Которого ты возлюбил праведно больше всего временного и тленного, продав, подобно опытному и мудрому купцу все, чтобы купить тот безценный перл. Узнав, что это нетленное сокровище заключается на поле заповедей Божиих, ты все отдал, ничего не пощадил из всего скоропреходящего, чтобы купить себе означенное поле. Да даст тебе Господь вечное благо, вместо временного, нетленное — вместо тленного и стареющегося. Скажи же мне, излюбленный, как ты пришел сюда? Познал ли твой отец истинного Бога или доселе находится в прежнем заблуждении, в плену у злых духов?
Иоасаф разсказал ему подробно по порядку все происшедшее по уходе Варлаама до их вторичного свидания, и как Господь направил всех на благий истинный путь. Старец же слушал его с радостью и удивлением, когда же он умолк, воскликнул, радостно рыдая: "Слава Тебе, Боже наш. Ты всегда помогаешь любящим Тебя и находишься среди них! Слава Тебе, Христе, Царю всех, Всеблагий Боже, что Ты не презрел семени, насажденного мною в сердце раба Твоего Иоасафа, но дал принести стократные плоды, достойные Тебя, Возделывателя и Господина наших душ. Слава Тебе, Утешителю, Душе Святый, что Ты удостоил сего раба Своего получить те дары, которые Ты даровал святым Апостолам и чрез него освободил множество людей от грубого нечестия и заблуждения, просветив истинным Богопознанием". Тогда они оба прославили Бога. При дальнейшей их беседе, просвещаемой благодатию Божиею, настал вечер и они, встав; закончили день обычными молитвами. Только после этого они вспомнили о пище, и Варлаам приносит роскошные кушанья, исполненные чудной приправы, но менее всего пригодные для чувственного услаждения плоти, то были: сырые овощи, обработываемые самим старцем, немного пальмовых плодов растущих в той же пустыне, и дикие растения. Поблагодарив Господа, они вкусили предложенного и запили водою из текущего вблизи источника, после чего снова поблагодарили Бога, насыщающего всякую тварь.
Затем, вставши и прочитавши вечерние молитвы, опять принялись за духовную, спасительную беседу, исполненную божественной мудрости, в которой провели всю ночь, пока наступившее утро не заставило их вспомнить о молитве. Иоасаф прожил с Варлаамом довольно долгое время, ведя образ жизни, превышающий человеческие силы. И дивное дело, с каким послушанием и смирением относился он к своему духовному отцу и наставнику, всячески упражняясь в добродетели и борьбе с злыми духами!
Вследствие этого он совершенно умертвил в себе всякие страсти и похоти и подчинил плоть духу, как раба господину; забыв о всяких удобствах и отдохновении; он властвовал над сном, как над дурным рабом. Словом, он так успел на пути подвижничества, что ему дивился сам Варлаам, проведший много лет в такой жизни и уступавший ему теперь в твердости. Бывший царь употреблял пищи по стольку, чтобы только поддержать жизнь, и то ради того, чтобы не умертвить себя насильно, а чрез то не быть лишенным награды за свои доблестные подвиги. Таким образом, он пересилил самую свою природу, приучив ее к постоянному бодрствованию, подобно безтелесному и безплотному. Все время проводил в молитве и духовном созерцании, так что, со времени его жизни в пустыне, не было ни одного мгновения, которое бы он не употребил на духовную деятельность. Это и есть свойство истинного монашества — не быть ленивыми в духовном делании. Сие небесное светило с самого начала до конца оставалось неугасаемым и неутомимым в своем святом, горячем рвении, возвышая постоянно свою душу и сердце новым потоком любви и усердия, пока не достигло исполнения своей надежды — желанного блаженства.