Вся съёмочная группа машет ему, чтобы он шёл вперёд и не останавливался — но Юра не видит ничего кроме зелёных кристаллов. Лидочка совсем растерялась, но тут бойкая Маша выхватывает у неё микрофон и подлетает к Юре, весело щебеча по-украински:
— Вот в наше казино вошёл стильный юноша. Здравствуйте, как вас зовут?
— Юрiй Гагарiн! — лихо отвечает Юра, тоже по-украински. Коньяк уже сработал, настроение у растамана геройское, хоть сейчас на орбиту. Он достаёт из кармана пятьдесят гривен и суёт в купюроприёмник.
— Как вы относитесь… — начинает Маша.
— …к числу 13? — подхватывает Юра. — О, я его просто обожаю! Увидел ваше название — не мог не зайти.
И ставит всю сумму на центральную линию. Маша видит это и делает круглые глаза.
— Вы не боитесь проиграть? — спрашивает она.
— Что за нелепый вопрос? — смеётся Юра. — В «Чёртовой Дюжине» никто не проигрывает! Три… Два… Один… Паехали!
Последнее слово он произносит по-русски, копируя Гагарина. И нажимает на красную кнопку.
Мелодия на сей раз менее бравурная и не такая долгая. Просто что-то дежурно пропипикало, цифры замелькали — и к Юриному счёту дорисовался нолик. Юра слегка разочарован. «По ходу, красные всё-таки жирнее», — думает он.
— Поздравляю! — восклицает Маша, проглотив удивление. — Будете играть ещё?
— Обязательно буду! — отвечает Юра. — В «Чёртовой Дюжине» никто не проигрывает!
И переходит к автомату с красными кристаллами.
— Стоп, снято! — кричит Маша.
Двери распахиваются, в игровой зал влетает главный.
— Ребята, это было гениально! — ревёт он в диком восторге. — Такой драйв! Такая искренность! Лидочка, всем шампанского!
— Погодите с шампанским, Сергей Александрович, — строго осаживает его Маша. — Ещё парочку технических дублей, а потом уже праздновать.
17. Числа
Красные оказываются галимой дешёвкой. Юра поставил на них полсотни, а получил всего сто пятьдесят. Хотя по логике, если жёлтые круче всех, то красные должны быть круче зелёных — или не должны?
Зависнуть на этой заморочке не даёт Маша. Она, как локомотив, впрягается в Юру и вытаскивает его под софиты. Заставляет ещё раз пройтись туда-сюда, ещё раз поразглядывать автоматы, ещё несколько раз сказать: «В «Чёртовой Дюжине» никто не проигрывает!».
Все автоматы одинаково беспонтовые. Сплошное крошево и никаких слитков — хрен тут выиграешь! Поэтому «никто не проигрывает» у Юры больше не получается — ну, то есть, он эти слова проговаривает, но настолько вяло и неубедительно, что даже у Гали, наверно, лучше бы получилось.
Маша замечает, что Юра скис, и наливает ему ещё пятьдесят. Юра косеет и начинает чудить. Прямо на камеру пересказывает Славджину телегу из серии «Про числа». Типа, тринадцать — это не просто тринадцать… это очень правильное число… единица — Великий Джа… тройка — Святая Троица… а если сложить их вместе… то получается квадрат… такое типа окошко… и вот, его раскрываешь… а оттуда течёт Благодать… и сразу всё ништяк… Славджа такие телеги может задвигать про любое число, хоть про номер троллейбусного билета. И всегда получается складно и позитивно, плохих чисел у Славджи не бывает!
Казино помаленьку расплывается в Африку. Веет конопляным духом, на автоматах расцветают пальмы и львы, между ними проступает Славджа — и Юра чувствует, что сейчас его утянет в туннель…
«По ходу, я в говно…" — соображает Юра. Надо сказать, что в обычной жизни он даже пива не пьёт, и коньяк для него реально тяжёлый наркотик. Он бы давно уже с копыт свалился — но тут и камера, и зрители, и две тыщи гонорара — значит, надо стоять до конца! Юра сглатывает коньячную отрыжку, делает глубокий вдох, расправляет плечи, улыбается — и замечает электронную рулетку.
Она стоит в углу зала — аппетитная, блестящая — и выигрышное число светится на ней так ярко и призывно, что Юра машинально тянется за деньгами. Достаёт сотню и решительно шагает к аппарату. Съёмочная группа следует за ним, тётки встают на цыпочки, главный вытягивает шею.
Юра ставит сто рублей на «шестнадцать».
— А почему не на «тринадцать»? — недоумевает Маша.
Но Юра уже не в состоянии вспомнить, при чём тут «тринадцать».
— Тринадцать, шестнадцать… какая разница? — отвечает он. — Главное, что в «Чёртовой Дюжине» никто не проигрывает!
При этих словах рулетка вдруг оживает сама по себе. Шарик с грохотом проносится по диску — и замирает напротив цифры 16!