3. Немец
Немец говорит по-русски: Molodoj Tschelowjek, mogu ja s Wami pogoworitj? — Юра кивает, немец слева от него присаживается. А она садится справа, почти вплотную, от неё тепло и аромат и лёгкое дыхание, с ума сойти можно! А немец знай толкует о своей жене, которая хочет с Юрой сфотографироваться — и только с третьего раза до растамана наконец доходит, кто такая немцева жена. И он неуверенно отвечает: Йес — и видит её радостную улыбку, и едва не задыхается от счастья.
Она запрыгивает к нему на колени, обнимает его за плечи — он дрожащей рукой обхватывает её за талию — и они глядят друг на друга, и не видят больше ничего. А немец отходит к фонтану и ловит их в объектив. Лицо у него при этом как на собственных похоронах. Но он держится молодцом, старательно выбирает ракурсы, делает пять снимков и лишь после этого почти командным тоном пресекает разврат. Богиня спрыгивает с Юриных коленей, чмокнув напоследок растамана в щёчку. Немец ей что-то вычитывает — она пожимает плечами и бросает ему несколько фраз, от которых он сперва смущается, потом криво ухмыляется, а потом говорит Юре:
— Molodoj Tschelowjek, ja sawiduju Wass. Moja Zhena sskasala, tschto bolschaja Ljubow is waschih Glas smotrit. Nikogda ona w moih Glasah takoj Ljubow nje widjela. I ona tozhe na menja nikogda s takoj Ljubowi smotrela, kak na Wass. Oh, kak okhotno khotel bi ja s Wami pomenjatsa!
И глядит ему прямо в глаза. И растаман замечает, что глаза у немца разные — один карий, другой зелёный, почти как у Воланда. И смотрят они по-змеиному, не мигая — ох, неспроста они так смотрят! И тут Юру пробирает такая тупая измена, что даже пересказывать стыдно. Он, конечно, где-то понимает, что это всё трава, и что немец на самом деле совсем не это имел в виду — но он тоже старается смотреть, не мигая, и вкладывает в свой взгляд всю ненависть, на какую только способен растаман, и говорит громко и отчётливо, чтобы каждое слово было понятно:
— Я — НЕ ХОЧУ — МЕНЯТЬСЯ — ГЛАЗАМИ — С ТОБОЙ!
И вздрагивает, и моргает — ну как тут не моргнуть? Где-то слева так бабахнуло, аж деревья пошатнулись! Но это не гром небесный — это на Владимирской у кого-то лопнула шина. И никакой мистики — немец вон тоже моргнул! И весь гипноз прошёл, и ганджа наконец отпустила.
А немец разглядывает его грустно и как бы разочарованно. И говорит:
— K sozhaljeniju, jesli Wi eto dazhe khotjeli bi, odno prostoje Zhelanije ne moglo bi pri etom pomogatj. Wi nje dolzhni bratj Narkotiki: eto mozhet opasno bitj, pri takoj Fantasie, kak Wi imejetje. Wsjego khoroschego!
И уходит. И богиня с ним удаляется, послав растаману воздушный поцелуй. А он смотрит ей вслед и видит, что не фига она не богиня. Её зовут Anita Loewenthal, она снималась для эротических журналов, на её постер Юра аж до десятого класса дрочил — вот она откуда такая знакомая! И немец тоже ни разу не Воланд, а просто очередной седовласый безумец, который пытается воспитать из Аниты супругу и домохозяйку. Он её, стерву, насквозь видит; он с самого начала в курсе, что у него ничего не получится — но он имел несчастье в неё влюбиться, и поэтому до сих пор на что-то надеется. В конце концов, бабе уже за тридцать, пора бы и остепениться.
Всё это понятно, и многое другое теперь тоже понятно. Непонятно только одно: что с глазами?
4. Глаза
Глаза чужие! Торчат в глазницах как два инородных тела, ворочаются еле-еле, слезятся и закрыться норовят. И глядят как сквозь тонированное стекло, припорошенное пылью — ну, допустим, само по себе это ещё ни о чём не говорит. Это может быть много других причин: вечер наступил, усталость накатила, трава отпустила, мало ли что… Но как вы объясните вот это: смотришь на человека — даже не смотришь, просто краем глаза его зацепил — и уже всё про него знаешь! Вот, например, на соседней лавке автослесарь, 32 года, разведённый, один ребёнок, 500 гривен на кармане, сейчас допьёт пиво и поедет к родителям на Виноградарь. А эти двое — школьники с Левобережной, оба до 16-ти, оба девственники, выехали типа на съём, но денег у них полсотни на двоих и им ничего не светит. А вот это — пенсионерка из вон того дома, 66 лет, бывшая актриса, дважды вдова, двое детей, двое внуков, десять гривен в сумочке, за сигаретами вышла. А вот учительница младших классов из Борисполя, 25 лет, замужняя, бездетная, 120 гривен и кредитка, идёт на свидание к любовнику. Откуда это известно? А ниоткуда — просто ВИДНО, и всё!
Ну, ладно… Это может быть и неправда. Это могут быть порожние фантазии, как только что про немца и его подругу. А могут быть и не фантазии — вот он ведь, училкин любовник, от метро к ней навстречу скачет! Беспонтовый человечишко: 28 лет, недоучившийся филолог, профессиональный безработный, вписывается на флэту недалеко отсюда, воображает себя поэтом и музыкантом. А слесарь пиво допил, с лавки поднялся и потопал в сторону Софийской — как раз туда, где автобус на Виноградарь. А училка с поэтом на его место сели, она пакет на лавку поставила — и, если привстать и присмотреться, то можно разглядеть, что в пакете стопка тетрадей, а на верхней написано «Зошит з математики учня 2Б класу середньої школи…" — оппа! вот не надо было слишком тщательно присматриваться! Училка-то сразу как занервничала! озираться начала, поэта своего за руку тянет — пойдём, мол, в более приватное место!