Маша нагибается к Юре через стол, хватает за дрэды и целует в нос:
— Юрочка, родной, как же я тебе благодарна!
— За что?
— За всё! Из-за тебя меня сейчас уволили!
Юра недоумевает ещё сильнее.
— Понимаешь, я по-любому хотела завтра увольняться, но это было неудобно. Меня же мама туда устроила, по знакомству, очень просила. А я всего три месяца проработала, и вдруг увольняюсь! Неудобно, понимаешь. Надо было как-то изъебнуться, чтобы ему эту тему как-то прилично подать, какие-то уважительные причины. А тут вдруг раз! и ничего уже не надо, он меня сам уволил! Юра, ты просто прелесть!
Юра вообще перестаёт что-либо понимать.
— А я тут при чём? — спрашивает он.
— Так из-за тебя же всё! — растолковывает Маша — Из-за твоих двух тысяч! Заказчика жаба задушила столько платить. У нас, между прочим, даже звёздам столько не платят!
Юра хлопает глазами:
— Так он же мне заплатил, вроде бы… Ещё и доволен остался…
— То был не заказчик. То был представитель заказчика. Манагер сраный. Он по ходу съёмок ужрался в сопли и понты колотил. Орал: «Из своего кармана заплачу, из своего кармана заплачу!» А заплатил, по итогу, из кассы, ты ещё в ведомости расписывался — помнишь?
— Ну и что?
Маша отхлёбывает из бокала.
— А то. Заказчик эту ведомость увидел и охуел. Выебал менеджера во все щели и потребовал бабки в кассу вернуть. Менеджер сейчас приехал в нашу контору. Посмотрел ролик, доебался до твоего возраста. Сказал, что такой молодой актёр это палево, какая-то там общественность будет неебически возмущаться, что они как бы заманивают молодёжь в казино. В общем, отдавайте нам назад наши бабки и переснимайте клип.
Юра хмурится и нашаривает свой рюкзак.
— Пошли в контору, — говорит он. — Сейчас верну ему эти бабки, пусть подавится.
Маша хохочет:
— Даже не думай! Я дяде Саше сейчас то же самое предлагала. А он мне сказал: «Не надо, вы и так уже достаточно нашкодили». Короче, прогнулся наш начальничек. Отдал этому гандону две штуки из моей зарплаты, а меня — представь себе! — уволил. Как раз в тот момент…
И тут у Маши опять звонит телефон.
— Алё! Мама? — говорит Маша. — Ну да, четверг. Извини, что не позвонила. — Да, у Черкасова я больше не работаю. — Нет, не поэтому. — А потому что твой Черкасов не мужчина, а половая тряпка. Любое быдло об него ноги вытирает, а я потом крайняя. — Мама, он гонит. Он на съёмках не был, он вообще не в курсе. Там, на самом деле –
И Маша рассказывает маме, что там было на самом деле. А Юра сидит оторопевший: до него наконец дошло, что художник Черкасов ему не приснился, а на самом деле был! Так вот он, значит, какой теперь, знаменитый растаманский художник! Совсем захавал чувака Вавилон, даже дрэдов не оставил!
Вслед за этим Юра вспоминает сегодняшнюю Бодину лекцию, и ему становится совсем противно. По всему выходит, что Бодя был прав: реклама хуже проституции! Вон она Черкасова до чего довела, любой сраный менеджер им теперь командует! Даже не верится, что это тот самый Черкасов!
— Черкасов — это художник? — уточняет он у Маши на всякий случай.
— Был художник, — подтверждает Маша. — Говорят, неплохой. У моей мамы в галерее выставлялся. А ты откуда знаешь?
— Картины видел, — уклончиво отвечает Юра. — А чего это он вдруг рекламой занялся, не знаешь?
— Не знаю. Наверно, деньги понадобились. Хотя, какие там деньги? За этот месяц только один заказ, за прошлый два заказа… Разорение одно, а не бизнес.
Маша закуривает сигарету:
— Ладно, хватит о грустном. Давай ещё выпьем?
— А который час? — спрашивает Юра.
— Полдесятого.
— Тогда не. Больше пить не буду. Надо машину вызывать, на вокзал ехать. Поезд через час. Маша, вызови, пожалуйста, у меня телефон разрядился.
Маша набирает номер. Юра встаёт, чтобы сходить в туалет — очень неловко встаёт, сшибая бокал и ударяясь плечом о стену. Ноги совсем как чужие, да и всё остальное не вполне своё.
Маша глядит на него с участием.
— А давай я тебя провожу? — предлагает она. — И билет заодно помогу купить, и на поезд посажу, а то ты уже совсем никакой.