— Ты в порядке, Юрий? — шепотом спрашивает Маша.
Юра кивает и отвечает:
— Мисс Кхан, вы видите, какой номер сейчас выиграет?
Маша пожимает плечами:
— Никаких идей. А ты, Юрий?
— Да. И я вижу, что этот мужчина сейчас на него поставил.
Маша глядит на Ивана с нескрываемой завистью:
— Везучий, подонок! Но это ничего, сейчас мы будем везучие тоже!
Грациозно подкатывается к рулетке и ставит пятьсот гривен на то же число. Её никто не замечает: общее внимание сейчас приковано к Говнову.
Шарик бежит по кругу и останавливается там, где надо. Маша хлопает в ладоши и громко кричит:
— Вин! Вин! Вин!
К ней подлетает менеджер зала. Видит счёт, натужно улыбается, поздравляет. Спрашивает на служебном английском:
— Хотели бы вы сыграть ещё?
— Нет, спасибо, — отвечает Маша. — Этого достаточно. Где я могу получить мой выигрыш?
Менеджер провожает её в кассу. Юре там делать нечего, и он остаётся у рулетки. А Говнов, между тем, продолжает играть — и снова ставит на выигрышное число! А потом и ещё раз, и ещё раз. А потом возвращается Маша с деньгами.
— Смотрите, он опять выигрывает, — говорит ей Юра. — Уже четвёртый раз подряд…
— Факин шит! — комментирует Маша. — Пойдём отсюда, Юрий. Какое-то дерьмо случится здесь. Я чувствую это.
И уже на улице объясняет по-русски:
— Заметил, что вся охрана уже возле рулетки? Похоже, Хлопушку сейчас будут бить. Больно.
Юра соображает, что речь идёт о знаменитом режиссёре.
— Хлопушка — его настоящая фамилия? — спрашивает Юра.
— Хлопушка — его профессия, — смеётся Маша. — На съёмках перед каждым дублем щёлкать вот такой — ну, хлопушкой, в общем. И вот он, значит, щёлкает и щёлкает — а тебе, небось, навешал, что он великий режиссёр?
Юра улыбается:
— Ну, Маша, мне такого не навешаешь. У меня же глаза специальные, они как раз по этой теме. И они видят, что он реально режиссёр. Ну, не великий, но очень популярный… и не бедный.
Маша так и замерла на месте:
— Хлопушка — режиссёр? Вот это новости! Я, правда, его три года не видела… но нет, не может быть, чтобы за какие-то там три года… Скорее всего, тебя просто глючит, Юра. Ну, или он как-то тебе глаза замылил, он это может.
— Не, это не глюк, — возражает Юра. — Я его ролик в интернете видел. Там за два дня четыреста тысяч просмотров.
— Маша глядит на него с любопытством:
— Про что ролик-то хоть?
— Не в курсе. Только заставку видел и название. Eastern Express Expirience. Про поезд, наверно.
Маша хмыкает:
— Про поезд, да? И ты веришь, что там реально четыреста тысяч просмотров?
— Ну, не знаю. Говорю то, что видел. А ты думаешь, он это как-то накручивает?
— Я не думаю, я уверена. Знаешь этих двух кексов, которые с ним? Так один из них кинокритик, а другой…
— …платный блоггер? — подхватывает Юра.
— Блин, всё время забываю, что ты это всё видишь лучше, чем я. Ну, да, платный блоггер. По сути, тупо рекламщик. Специалист по раскрутке и накрутке. Вот, не сомневаюсь, что они оба Хлопушку накачивают. Они же как братья, и бухают всегда вместе…
И тут из казино вылетают блоггер и критик. Они волокут за собой Ивана, а тот, оборотясь назад, противным голосом орёт:
— Суки, бляди, пидарасы! Отдайте мои деньги!
— Ловим такси и валим отсюда! — шепчет Маша. — Сейчас ТАКОЕ начнётся!
И — бегом от казино на проезжую часть. Юра за ней.
Ивана тоже тащат к дороге — наверно, хотят вызвать ему такси, чтобы он уже уехал и успокоился. Но он упирается, вырывается, бежит обратно к дверям казино, лупит в них ногой и орёт:
— Открывайте, ёбаные суслики! Отдавайте, нахуй, мой мильон!
Дверь приоткрывается, и на крыльцо выходит бритоголовый азербайджанец (сорок восемь лет, два срока за вооружённый грабёж и вымогательство, сейчас — замдиректора по работе с тупыми клиентами). И лениво так Говнова спрашивает:
— Заходить хочешь, да? Ну, заходи. Обсудим твоё поведение.
Говнов непроизвольно отступает на шаг назад.
— Ну, хоть мои-то деньги отдайте… — говорит он. — Те, что я поставил…
— Ты дурак, да? — спрашивает замдиректора. — Ты не понял, да? ТЫ рулетку нам сломал, ТЫ нам денег должен. Будешь ещё дёргаться, выставим счёт. Ты этого хочешь?
Иван не настолько пьян, чтобы этого хотеть. Он бормочет что-то невнятное, косится в сторону — и тут, как назло, замечает Машу.