Федор кивнул и, щёлкнув поводьями, повёл коня дальше. Евпатий последовал за ним, постепенно отставая, но уже зная, где они остановятся. В Вольном уже не осталось ни свободных постоялых домов, ни мест в избах горожан. Поэтому прибывших рыцарей могли разместить только в палаточном лагере, развёрнутом на центральной площади перед входом в костел. Там часть мест уже заняли его йомены, а рыцари Дозора разместились по постоялым дворам.
Евпатий повёл принца в свою комнату на третьем этаже постоялого двора, заодно превращенную в штаб войска, где собирались для обсуждения дальнейших планов все командиры. Стоявший в центре дубовый стол закрывали разложенные карты земель Приграничья с отметками, важными для расчётов линии обороны, и небольшими деревянными фигурками, которые Евпатий использовал для обозначения отдельных отрядов.
- Надеюсь, я хотя бы здесь могу снять эти тяжелые доспехи, - вздохнул Федор, пригнувшись и входя в комнату. - А то уже боюсь к ним примерзнуть и оттаять только весной. Здесь, в Приграничье, холоднее даже, чем на берегу Оки.
- Можете чувствовать себя здесь как дома, господин, - кивнул головой Евпатий, скидывая плащ и бросая его около своего лежака. - Всё равно свободного времени у вас вряд ли будет много. Пока вы ещё не ушли к себе, можете сказать, почему ваш отец отправил вас вперёд основных сил?
- Как верный вассал рязанского графа, думаю, вы должны знать об этом, - подумав, согласился Федор и кивнул головой. Шлем он уже успел снять, и металлической рукавицей своего доспеха пригладив свои длинные волосы, растрепавшиеся за время пути. - И думаю, мой отец рассчитывал, что вы мне поможете в этом. Он хочет, чтобы рязанские войска по окончании всего этого больше не покидали Приграничье. Говорит, что время их независимости уже прошло, а графских сил, получается, хватит для того, чтобы удержать все эти земли.
Евпатий, уже отвернувшийся, чтобы налить принцу подогретого вина, заботливо принесённого слугой ещё до их возвращения, остановился и обернулся, всё так же продолжая держать кувшин в руке. Федор, в этот момент расстегивавший нагрудник, только пожал плечами и скромно улыбнулся.
- Это не мои слова, дорогой друг, а нашего с вами сюзерена. И как истинный сын, я просто не смею ему перечить, - произнёс принц, бросив возиться с ремешками и решив дождаться слуги. - Граф Рязанский уверен, что сможет извлечь из этой ситуации пользу.
- Граф Рязанский, как и вы, даже не понимает, что нам сейчас грозит, - сухо ответил Евпатий, всё-таки справившись с первым удивлением и налив вина принцу. Подав ему бокал, он добавил: - Но если говорить честно, то я тоже не понимаю всей угрозы, которая сейчас нависла и над Приграничьем, и над рязанскими землями.
- Сир, это ведь может подождать? - тоже серьёзно произнес Федор, пригубив вина. - Или всё настолько срочно, что не может подождать и нескольких часов? Я бы хотел ещё привести себя в порядок с дороги.
- Пока что, к нашему общему счастью, ситуация складывается таким образом, что мы имеем возможность подождать, - кивнул Евпатий, - но, юный господин, прошу вас не надеяться на то, что это будет развлечением. Приходите сюда вечером, я соберу своих командиров и воевод Приграничья. Вместе попробуем разобраться.
Фёдор ушел в подготовленную для него новую комнату, а Евпатий, налив и себе вина, остался стоять перед столом с картами, размышляя над тем, что принц рассказал. Снова они собрались только вечером, пригласив и рыцарских командиров, и воевод Приграничья. Одни опасались, что может быть дальше, другие уже относились к тревогам соратников весьма скептически. Отправленные в Степь сторожа до сих пор ничего не сообщали, а броды и просеки, по которым обычно приходили половцы, до сих пор пустовали. Часть ополченцев считала, что всё это просто выдумки пленника, решившего хоть так досадить врагам.
Рядовые ополченцы Приграничья, оторванные от своих домов и семей, вынужденные день за днем просиживать в своих палатках, считали, что просто теряют время. И пока они здесь сидят впустую, дома у них остаются жёны и дети, на которые легла вся тяжесть повседневного хозяйства. Евпатий понимал это, понимал и растущее недовольство тем, что командование само не знает точно всю ситуацию, вынужденное из-за этого топтаться на одном месте.
- Рязанские войска вскорости будут готовы выступить, - взял на совещании слово первым наследник графа. - Все вассалы откликнусь на призыв для отражения общей угрозы, но судя по тому, что я здесь услышал, они идут сами не зная куда.