Когда последний всадник переправился, над горизонтом уже медленно поднимался край солнечного диска. Разведчики, отправленные вперед, быстро нашли проторенную лесную просеку с вырубленными деревьями и выкорчеванными пнями. Местные жители проложили её через лес для того, чтобы торговцам легче было ориентироваться, но теперь она стала прямым указателям для врагов, направив их к ближайшей деревне.
Одно из самых близких к границе освоенных земель поселение было хорошо укреплено по местным меркам. Вырытый ров, сейчас почти полностью засыпанный снегом, поверх которого шел частокол из заостренных бревен. Над сбитыми в тесном пространстве за стенами деревянными домиками поднимались тонкие струйки белого дыма от растапливаемых печей. Сторожа, зевая, только поднимались на вышку, меняя отстоявших ночное дежурство. Мальчишки, радуясь ясному дню, со смехом выбегали на улицу, чтобы помочь родителям вытащить сено из закромов, нарубить дрова и помочь по хозяйству. Закутавшись в тёплые шерстяные платки, старухи выходили из дому, собираясь к лавке пекаря: обычный день небольшой деревни Приграничья...
В один миг прерванный метко пущенной стрелой. С пронзительным свистом стрела пробила горло сторожа, успевшего увидеть появившегося врага и только собиравшегося закричать. Захрипев и булькая кровью из раны, он свалился с вышки, перевалившись через перила.
Всадники Угдэя появились одновременно со стороны дороги и из-под полога леса. Теперь уже они в полный голос кричали свои боевые кличи, похожие на клёкот птиц или животных. На ходу разворачивая лошадей, они пускались вскачь вдоль стены, стреляя из луков. Стрелы летели навесом за частокол, обмотанные подожженной тканью. Падая на улицы и крыши домов, большинство из них тут же тухли в снежном покрове, но некоторые падали в поленицы или оставленные сушиться на утреннем солнце вязанки сена. Напуганные крики и колокольный звон, поднявшиеся над поселением, указывали на полную неожиданность нападения. Не были готовы и большинство воинов, оставленных для охраны. Только сейчас спешно выскакивая из домов, они хватались за оружие и бежали к частоколу. А стрелы продолжали сыпаться сплошным дождем. Где-то уже поднимались первые клубы дыма от разгоравшегося огня. Женщины и дети с криками хватали кадушки, зачёрпывали снег и засыпали ещё слабое пламя. А мужчины уже готовились встречать врага.
Видя, что сопротивление защитников слабое - лишь только изредка из-за частокола вылетали в ответ стрелы или же кто рисковал высунуться из-за укрытия и метнуть дротик - монголы приступили к штурму. Одни продолжали кружить вокруг стен, засыпая деревню стрелами, а другие, спешившись и обнажив кривые сабли и ятаганы, побежали к частоколу. Накидывая арканы на колья, они пытались их свалить общими усилиями, в то время как другие подставляли к стенам недавно сделанные из сплетенных сучьев и торопливо карабкались наверх.
Их могли встретить около двух сотен крепких мужиков с топорами и копьями, вынужденные пытаться удерживать одновременно весь периметр. И хватило их всего лишь на несколько минут отчаянной рукопашной схватки. Ни один не бросил оружие, ни один не сдался на милость врагу.
И после этого монголы прорвались на улицы, убивая каждого на своем пути, грабя и поджигая дома. Над деревней поднялось зарево быстро разраставшегося пожара.
- Пусть хан увидит, - только и сказал Угдэй, наблюдавший за штурмом со стороны. Он сидел на своем коне в окружении ближайших помощников и нескольких знаменосцев, взмахами сигнальных флажков передававших его приказания отрядам на поле боя. Защитники его не впечатлили, хотя он и не мог не отметить тот факт, что даже при подавляющем проигрыше в силах они все равно приняли бой: - Эти земли тоже должны встать на колени перед Золотой Ордой