«Значит, ты вернулся...».
«О, поверь мне, я сделаю это еще не раз...».
Я ошеломленно смотрела ему в глаза.
«Господи Боже... Кто послал тебя ко мне?»
«Я сам пришел».
«Тебе холодно? Сними промокшую одежду. Я дам тебе плед...».
«Нет. Мне жарко», - ответил он, накрутив прядь моих волос на палец. Во мне проснулось до ужаса неистовое желание потрогать его руку. Кожа была горячая, как раскаленные угли. «Ты... У тебя температура!»
«Это не важно. Сегодня мы отмечаем твой прочитанный рассказ. Распахни окно».
«Но сейчас холодно».
«А ты все-таки распахни. Где у тебя бокалы?»
«На кухне. Верхний шкафчик справа». Он отправился на кухню, шлёпая мокрыми ногами по полу. Мое сердце сжалось, когда я посмотрела ему вслед. Он вернулся с двумя бокалами в одной руке и бутылкой в другой.
«Послушная девочка, - кивнул он, смотря на открытое окно. - У тебя можно курить?"
«Кури. Возьми мою пустую кружку в качестве пепельницы».
«Ты не куришь?» - спросил он, соблазнительно доставая зубами сигарету из смятой пачки.
«Только, когда это вдохновляет меня».
«О, это даже звучит вдохновляюще. Давай сюда обещанный плед», - его глаза радостно заискрились.
Я доставала из шкафа плед, а он тем временем уселся на пол перед открытым окном, разлил вино в бокалы и закурил. Его пиджак, как и в прошлый раз, был надет на голое тело. Капли дождя еще стекали вниз по груди с его кудрявых волос. В слабом свете они переливались на его ключицах и, слегка дрожа перед падением, стекали прямо под застегнутые пуговицы пиджака.
Я принесла из ванной полотенце и принялась вытирать ему голову. Он благодарно улыбался, зажмурив глаза. Его волосы разметались мокрыми змейками по плечам. Он снял пиджак, выставив свое неприкрытое тело на обозрение, и пронятул ко мне руки. Я присела на колено, укрывая его пледом, но он прижал меня к себе и сам закутал в плед нас обоих. Я почувствовала источаемый от него жар. Даже от его слов веяло зноем. Мокрые капли дождя на горячем теле, казалось, вот-вот превратятся в пар.
Одной рукой он подал мне бокал, другой держал дымящуюся сигарету.
«Холодно?» - спросил он.
«Больше нет».
«Вот видишь...».
Я глотнула немного вина и посмотрела на него, улыбаясь. Его ясные глаза тоже улыбались. На лбу выступила испарина. Я почувствовала его дыхание на моей щеке.
«Кстати, твой рассказ - шикарен. Не знаю, чем он не понравился этим постным рожам в редакции...».
«Ты преувеличиваешь...».
«Нет, я даже не умею!»
Это был необычный и прекрасный вечер. Знаешь, у меня никогда не было такого. Мы встретились на улице, а потом он просто ворвался ко мне в квартиру и мы беззаботно пили вино, разговаривая обо всем на свете, будто давно друг друга знали… Разговаривали об искусстве: о музыке, живописи, литературе…
- Он остался у тебя тогда? – спросила врач, кокетливо улыбаясь.
- Нет. Мы выпили и он удалился. Он не сказал, встретимся ли мы на следующий день.
- Необычный персонаж, должна тебе сказать. Он настоящий чудак.
- Да. Так и было. А на следующее утро, собрав с пола остатки вчерашнего пиршества, я решила воссоздать образ парня, что с воодушевлением прочел мой рассказ. Магическим образом он вдохновил меня. Я никогда не умела рисовать, точнее никогда не пробовала делать это по-настоящему, от души. Это не рисунок «Дом, дерево, солнце», какой рисуют малыши на уроках в школе. Это шло изнутри. Я достала белый лист бумаги и простой карандаш, неуверенно занесла руку над листом и вывела линии лица и шеи. Шея. На ней нужно сделать особый акцент. Рельефная и жилистая. Как показать игру света и тени на этих пульсирующих жилах? Я очертила их темноватыми штрихами по бокам и растушевала карандаш, потерев пальцем по бумаге. Капли дождя на шее и мокрые, слегка завитые пряди волос, прилипшие к ней влажными темными змейками. В них дождевые блики, это нельзя пропустить… Удивительное лицо. О, нет, мои грубые штрихи никогда не сумеют передать этих совершенных линий. Покатые скулы, легкий бархат кожи щек переходящий в тонкий драп кожи на скулах, где свои пути обычно проделывает бритва. Нужно передать их так, чтобы казалось, что чувствуешь их на ощупь. Лоб…не высокий и не низкий, с выраженными надбровными дугами. Этот лоб, склонный морщится от переизбытка эмоций, и сочная капля дождя, попавшая прямо в ложбинку слегка нахмуренного лба, стекающая по небольшому носу, вниз к изогнувшимся в кривоватой ухмылке губам, потерявших цвет от дождевой прохлады. Брови слегка изогнуты, отзываясь на движения лба и губ. И наконец, глаза, взгляд которых словно громкий выстрел в тишине. Взгляд, убивающий на месте, парализующий и заставляющий дыхание сбиться. Гипнотизирующий взгляд этих ярких и кристально чистых глаз… Под ними пролегли тени, словно он устал, но взгляд остается живым и проницательным. Все это нужно было передать на бумаге, чтобы иметь возможность хотя бы приблизительно описать это словами.