Потом Костя аккуратно застилал свою маленькую кроватку, по всем правилам завязывал галстук и, когда горн созывал пионеров на линейку, покорно становился на левый фланг.
Стоять на левом фланге и без того обидно. Но еще обиднее стоять на левом фланге и слушать, чем отличились старшие ребята. А в лагере, где жил Костя, каждый день непременно кто-нибудь чем-нибудь отличался. И Костя каждый день смотрел, как герой твердой поступью подходит к мачте и поднимает флаг…
Вот вчера, например, заблудилась в лесу чья-то девочка. Андрюша Старосад встретил ее, утешил и вывел на дорогу. Третьего дня Марина Орехова отличилась — набрала больше всех грибов… А сегодня, еще только день начался, еще до зарядки, девочки упустили бадейку в колодец, а Миша Кротов из первого отряда сделал «кошку» из проволоки вроде якоря, достал бадейку, и теперь только и разговоров в лагере, какой Миша молодец.
А думаете, Костя не вывел бы девочку из лесу? Вывел бы сколько угодно, дороги он не хуже других знает… а пойди-ка выведи, если тебя самого целый день водят, как пленника, да еще приговаривают на каждом шагу:
— Котик, не оступись… Котик, не поскользнись… Котик, не утомись!
А грибы… Много их наберешь, когда тебя каждую секунду окликают:
— Смотри, Котик, какой красивый грибок!.. Погляди, Котик, какой интересный жучок!.. Понюхай, Котик, какой цветочек я нашла!..
И бадейку достал бы Костя. Он бы и в колодец слазил, не испугался бы… Лазает он, как кошка, и ничего на свете не боится. Да кто же его пустит к колодцу? Он и подойти туда не смеет. Хотел как-то раз помочь ребятам воды принести, так еще и подойти не успел — со всех сторон закричали:
— Осторожно, Котик, не свались, утонешь! Смотри, сандалики не промочи, там сыро!
«Вот тут и совершай подвиги», — грустно думает Костя и смотрит, как Андрюша Старосад, ловко перебирая загорелыми руками белый шнурок, поднимает лагерный флаг.
Вот и посудите сами, каково жилось Косте в лагере. А тут еще случилось так, что собрались ребята в поход, на речку Горетовку, туда, где баржи строят. Решили там, на речке, искупаться, сварить обед на кострах под горой и к вечеру вернуться домой. Поход небольшой, но как только заговорили о нем, так сразу и вспомнили:
— А как же Котик? Все-таки семь километров туда да семь обратно… Устанет, чего доброго, не дойдет…
Даже заспорили ребята. Одни говорят:
— Ничего, дойдет как-нибудь.
Другие кричат:
— Не дойдет, где ему!
А Костя молчал, кусал губы, смотрел в землю и ждал, чем кончится этот, такой обидный спор…
А кончился он все-таки правильно. На счастье, нашелся у Кости настоящий защитник — преподаватель физкультуры Константин Георгиевич.
— Это как же получается? — сказал он. — Как пирамиду строить, так Костю Великанова на самый верх, а как в поход, так, значит, и без Котика можно? Никуда это не годится. Зря вы моего тезку обижаете. А по-моему, так, ребята: Костя пионер? Пионер! Поход пионерский? Пионерский… Значит, и говорить не о чем. Ну, а если уж очень устанет, я его, в крайнем случае, сам донесу. Весу-то в нем тридцать килограммов.
В тот же день Константин Георгиевич распорядился, чтобы готовили рюкзаки, походное снаряжение, чтобы маршрут хорошенько изучили и послезавтра чем свет — «в дорогу дальнюю, дальнюю…»
И вот в воскресенье, еще затемно, запел горн.
Ребята вскочили, как на пружинах, быстро умылись, сделали зарядку, перекусили в столовой и построились по-походному — кто с тяжелым рюкзаком за плечами, кто с ведром в руке, кто с топором, кто с большой кастрюлей. Один Костя в белой панамке, как всегда, стоял на левом фланге и держал руки по швам. Из всего походного снаряжения на его долю пришлась одна зеленая кружечка, да и ту он привязал к поясу ремешком…
Константин Георгиевич вышел на крыльцо, скомандовал:
— Колонна, смирно!
Встали смирно. Константин Георгиевич еще раз окинул глазами ребят и спросил:
— Все ясно? Вопросов нет?
Он хотел было уже скомандовать: «Шагом марш!», — но тут заметил, что Костя поднял руку.
— Что у тебя, Великанов? — спросил Константин Георгиевич.
— Ничего, — сказал Костя, — мне бы дали чего-нибудь еще, Константин Георгиевич, а то все вон сколько несут, а у меня никакой общественной нагрузки.
— И то правда, — улыбнулся Константин Георгиевич, — да только что же тебе дать? А ну-ка, вот что… — Он достал из кармана коробок со спичками и протянул Косте. — Вот тебе нагрузка. Держи, неси и храни как зеницу ока. И не смотри, что в ней весу немного: мал золотник, да дорог! Это, брат, самый важный груз… — И, глянув на ребят, которые начали было улыбаться, добавил серьезно: — А вы как же думаете? Пропадут спички, нечем будет огонь развести. Огонь не разведем — костры не разожжем, костры не разожжем — обед не сварим, голодные домой придем… Это такой груз, что с ним шутить не приходится. Почетный груз, можно сказать. Ну, все теперь? Запевалы — вперед! Шагом марш!