Но он просто сказал: "Пошёл!"
Завыли электромоторы, скрипнули шестерни. Лебёдка ожила. Скрипнул и двинулся с места канат.
Я стоял метрах в десяти от него и смотрел, как он натягивается, ползёт, исчезает внутри лебёдки. Она поглощала его. Большой барабан, вращаясь, наматывал канат виток за витком.
Дом посреди бухты подрагивал, оседал. Вода уже лизала площадку с поручнем.
"Садко" тонул.
Наконец исчезли выпуклая верхушка дома, площадка...
Когда "Садко" скрылся, на поверхность выскочило много пузырей. Вода закипела. Белое пенное пятно постояло несколько минут и растаяло.
Лебёдка застучала быстрее.
Канат, который выходил из воды и полз к лебёдке, нёс по воздуху красный лоскут. Это была метка. Когда она подойдёт к лебёдке, будет "Стоп!". Глубина, которой достигнет дом, будет ровно десять метров.
- Стоп!
Красный лоскут остановился.
- Готово! - сказал Павлов.
С одного из буксиров спустили шлюпку. Она подошла к месту, где погрузился дом, повертелась и направилась к берегу. В шлюпке сидел Игнатьев.
- Пузырей нет! - сказал он. - Всё в порядке.
АКВАНАВТЫ
Мы провожали в дом первых акванавтов - Джуса и Марлена.
Я очень удивился, когда Марлен стал готовить акваланг.
- Ты чего? - спросил я.
- В дом.
- Жить?
- Жить.
Я обиделся:
- Почему ты мне раньше не сказал?
- Ты ведь читал план испытаний.
- Нет.
Как-то Марлен дал мне тоненькую книжечку в розовом картонном переплёте. Она так и называлась: "Эксперимент "Садко". Но я, вместо того чтобы прочесть, сунул её под подушку.
Мы уходили тогда на Эски Кермен.
- Между прочим, - сказал Марлен, проверяя замок у своего акваланга, там есть и твоя фамилия. Вернее, ты без фамилии. Там сказано - деятели искусств.
Я сунул руку под подушку и достал книжечку.
И верно: "Первый этап. Глубина 10 метров. Экипаж - Марлен, Джус... Последний этап - всплытие. Посещение дома корреспондентами и деятелями искусств".
- М-да! Только после всплытия.
В плане было много интересного, даже монтаж на дне буровой вышки.
- Это ещё зачем? - спросил я Марлена. - Тут же нефти нет?
- Нет. Просто опыт - заработает или нет. А искать нефть будут потом на Каспии. Сперва научиться надо, доказать всем...
Я стал смотреть, что написано про моего Киношника. Вот звёздочка и примечание: "Съёмки кино на всех этапах эксперимента, по плану студии".
Мы вышли с Марленом на берег. Там уже стояли Павлов и около него Джус с портфелем.
НЕУЖЕЛИ ОН ВОЗЬМЕТ ЕГО С СОБОЙ?
Вещи акванавтов положили в контейнер. Сверху впихнули портфель.
ВСЁ-ТАКИ ВЗЯЛ!
Подошла шлюпка, контейнер отнесли в неё. Туда же сели Павлов, Марлен, Джус.
На том месте, где недавно стоял дом, качался буёк с флажком. Шлюпка ушла к нему.
МНЕ ВЕЗЕТ
Вечером я вышел посмотреть на этот флажок.
ГДЕ-ТО В ГЛУБИНЕ ПОД НИМ - ЖИВУТ ЛЮДИ.
Я стоял, скрестив на груди руки.
- Не рисуете? - раздался позади меня голос Павлова. Он незаметно подошёл и стал рядом. - Я думал, художники - чуть свободная минута рисуют. Вон корреспонденты так и строчат. И то им объясни, и это. Еле сбежал.
Я понял, что не оправдываю его надежд.
- Понимаете, - сказал я, - мы, художники, такой народ... Как бы сказать проще... Мы смотрим, смотрим, а что получится, сами не знаем. Хотите, я нарисую ваш портрет?
Теперь покраснел он.
- Бросьте валять дурака, - сказал он. - Я ведь так. Конечно, смотрите. Между прочим, у меня дома есть несколько книг с вашими рисунками. Морских животных вы рисовали?
Я очень обрадовался:
- Я. Конечно, я! Это где осьминог, трепанги, кальмары?
- Ага. Очень хорошо нарисованы. Как живые. Вы в доме хотите пожить?
Я задохнулся от неожиданности. ВОТ ТАК РАЗ!
- Хотелось бы.
- Проверитесь у врача. Будете жить со вторым экипажем.
- Я проверялся.
- Ещё раз. Беда - корреспонденты просятся! Вы, я знаю, водолаз, а они-то нет!
БУДУ ЖИТЬ В ДОМЕ!
КОМАНДНЫЙ ПОСТ
В первой палатке, где расположился командный пост, было много проводов, много приборов, стояли телевизор и телефон. Правда, телевизор так и не сумели наладить. Когда его включали, мелькали одни полосы.
- В доме не хватает света. И ещё - много помех, - объяснили телевизионщики. - А так у нас всё в порядке.
Я пришёл на командный пункт - дежурил Игнатьев - и попросил, чтобы мне дали поговорить с Марленом.
Мне казалось, что получится очень интересный разговор: человек первый раз в подводном доме.
- Минутку, - сказал Игнатьев. - Запишу показания приборов и соединю.
Он раскрыл толстую тетрадь и начал писать: температура воздуха в доме... давление... влажность...
- А знаете, - сказал я, - может быть, мне скоро доведётся там жить. Павлов обещал.
Игнатьев кивнул.
- Как у вас уши?
Я вспомнил погружение на Дальнем Востоке:
- Так себе.
- Продувать надо.
Он придвинул телефон.
- Марлена вызывает берег.
РАЗГОВОР
- Привет, Марлен, это я - Николай. Ну как там у тебя?
В трубке шумело. Так шумит воздух в морских раковинах.
- Ничего, - сказал Марлен.
И замолчал. Я тоже ничего не придумал. О чём говорить? На этом наш разговор и кончился.
РАЗРЕШИТЕ, Я ВАМ ПОМОГУ
Всё-таки Павлов разрешил корреспондентам побывать в доме.
Мы сели на буксир.
- Не больше десяти минут, - сказал Павлов. - Если пробудете в доме дольше, придётся потом сидеть в декомпрессорной камере.
- Сидеть? Сколько времени? - поинтересовался корреспондент с лысиной.
Павлов посмотрел в книжечку.
- Два часа... Значит, так, - он сурово посмотрел на нас, - опускаться будут только мужчины. По очереди. С каждым идут трое обеспечивающих. Двое держат за руки, третий - сзади...
Я вспомнил, как страховал когда-то Марлена, когда тот опускался на сорок метров.
- Внутри дома, повторяю, находиться десять минут. Ответственный за все погружения Немцев.
На лысого нацепили акваланг. Он посопел и сказал, что готов.
- Тогда пошли.
Немцев первый прыгнул в воду. Потом свалился корреспондент.
Прыгая, он не придержал рукой маску. Её сбило, он захлебнулся. Немцев подхватил его под мышки.