Чуть подальше стоял локомотив, и из него высунулся человек и смотрел прямо на Рэда.
— Эй! — сказал Рэд.
А тот спросил:
— Это твой отец?
— Вот этот, — сказал Рэд.
— Его-то я имел в виду, — сказал машинист. — У того другого три дочки.
— Тебе бы сострить, — сказал Уолз Коди Боуну, машинисту. — Коди, это брат Дейда, Ивен.
— Вы, кажется, профессор?
— Преподаю в университете.
— А по какой именно части вы профессор?
— По части английского.
— У них и по этой части профессора имеются?
— У них профессора по чему угодно имеются.
— И даже профессора по паровозам?
— Нет, но, пожалуй, надо бы.
— Возьмите меня туда, — сказал Коди, — все равно, где это.
— В Станфорде.
— В Станфорде? Такой молодой и учите в Станфорде?
— Сорок четыре мне.
— Совсем не похоже. Дейду ни за что не дашь пятидесяти или сколько ему, и вам ни за что не дашь сорока четырех.
Коди Боун перевел взгляд вниз, на Рэда, который так и уставился на него, стоя у самого паровоза.
— Отчего он такой горячий и черный?
— Это один из старых «малышей», — сказал Коди. — Сам я гоняю его здесь, в Кловисе, лет уже двадцать пять. Ты что, тоже собираешься стать профессором, вроде отца?
— Да.
— Надеюсь, вы поживете тут сколько-то времени?
— Неделю, наверно.
— Ну вот и хорошо. Непременно приходи сюда покататься со мной, прежде чем уедешь с отцом обратно в Станфорд.
Машинист посмотрел из своего окошечка на мужчин, помахал им рукой и двинул машину. Рэд стоял и смотрел, как идет паровоз. Он увидел, как уже далеко на путях огромный черный «малыш» подкатил к товарным вагонам и толкнул их. Потом он увидел, как паровоз, протолкнув вагоны ярдов на сто вперед, перешел на другую колею и умчался вдаль. Он смотрел до тех пор, пока смотреть уже стало не на что, кроме виноградников, раскинувшихся по обе стороны железной дороги.
— Рэд, — позвал его отец. — Хочешь поехать домой в машине мистера Уолза?
— А ты?
— Видишь ли, нам предлагают поехать, а решай ты.
— Мне все равно.
— Он хочет прогуляться, — сказал мужчина Уолзу. — Большое вам спасибо.
— Хорошо. Но давайте я хоть чемоданы подкину.
— Отлично, и еще раз спасибо. Может, увижу вас, когда мы доберемся?
— Нет, — сказал Уолз. — Мне нужно домой, но я уверен, что Мэй захочет прийти как-нибудь вечерком повидать миссис Назаренус и детишек. Я хочу сказать, ей будет приятно, если мы встретимся. И мне, конечно, тоже.
— И нам, — сказал отец Рэда, — так что давайте сделаем это сегодня же.
— Я оставлю их на крыльце. — Уолз поднял оба чемодана и быстро зашагал через станцию к своей машине.
— Ну как, плиты не очень горячие? — сказал Ивен мальчику.
— Не холодные.
— Ногам приятно?
— Да. Посмотри-ка туда, на рельсы. Там тоже трава.
— О, да.
— Почему всюду трава?
Они пошли назад, к дому, неторопливо, с ленцой.
— Трава — могучая штука, — сказал мужчина. — Я как-то ехал на поезде через Францию, и он остановился возле какого-то замка. Замок был из твердейшей горной породы. Один из камней его дал трещину. И прямо из трещины росла трава.
— Как она туда попала?
— Ветер.
— Ветер вдул траву в треснувший камень?
— Нет, он занес туда пыль, песок и тому подобное, — сказал мужчина, — и семена травы. Дождик проник в эту смесь, к семенам, и из камня проросла зеленая травка.
— По-настоящему зеленая?
— Да. Тебе нравится все это вокруг?
— Нравится. Особенно трава.
— А инжир тебе понравился?
— Я и раньше ел его.
— Ел, но не с дерева. Разве это одно и то же?
— Нет. С дерева лучше.
— Покатаешься как-нибудь с Коди на паровозе?
— А куда мы поедем?
— Ну, скажем, объедете железнодорожный парк.
— Я подумаю.
Теперь они шли через город, который назывался Кловис. В повозке, запряженной лошадью, проехали мимо старик и старушка.
— Здравствуйте, — сказал Ивен и кивнул старой чете, а те улыбнулись проезжая.
— Кто это такие? — сказал Рэд.
— Не знаю.
— Разве не все люди знают друг друга?
— Нет. Но с той минуты, как они встретились, они почти друг друга знают. Главное — встретиться.
— Если я вижу их, я их знаю.
— Ты любишь их?
— Люблю?
— Да.
— Не знаю, — сказал Рэд. — Я вижу их. Я знаю их. Но я не знаю, люблю я их или нет. Ты хочешь сказать, люблю ли я их, как маму и тебя?
— А про сестру забыл?
— И так, как ее? Ты хочешь сказать, люблю ли я их так или же по-другому?