Случались в те годы особо торжественные праздники литературы и искусства, которые проводились на государственном уровне, где выступали секретари ЦК КПСС, а то и сам генеральный… Мне не привелось бывать на этих сборищах (может, и слава Богу!), но вот в одну дальнюю поездку я был неожиданно включен. Это был выездной секретариат СП СССР, что ли?.. в южных республиках нашего тогдашнего огромного государства… Я уж теперь не упомню, и не по причине старости (просто нас как начали поить, начиная с города Самарканда, где самолет встретили золотозубые молодые девушки и парни с длинными трубами, вскинутыми в небо): то ли мы сначала в Таджикистан заехали, а потом в Азербайджан… то ли наоборот… Но Дворец радости — он точно в Азербайджане, в Баку. Называется Гюлистан, что-то вроде страны цветов, или дворца цветов. Но нам перевели: Дворец радости. И вот, о том, что я там увидел и что испытал, до последнего часа не забуду…
Но прежде — чё уж лукавить! — о том, в каком я тогда находился состоянии. Я пил. Жена, отчаявшись, уехала к своей матери под Кемерово, дочка проходила практику в лагере биофизиков на Ангаре… А я, редко заводившийся до той поры, вдруг в очередной раз заглянул в свою душу и понял: трус! И все, что я написал, — шелуха. Никому не нужно. И если меня тут немного знают — из какого-то квасного патриотизма. Лучше бы они Платонова читали, а не мои книжонки. А то еще на встрече в библиотеке подходят пионеры, честь отдают, как генералу, и хором цитируют страницу про глухариный ток из какого-то моего рассказика… Стараются, глаза возводят горе… А я уж и не знаю, куда от срама деться. Пукнуть, что ли, чтобы вернуть их к жизни?.. Да боюсь травмировать детей… потеряют уважение ко всей советской литературе… Ну, ладно, больше не будем шутить.
Итак, допился я до того, что на почту не ходил дня три, газет не брал. Мне, правда, послышалось однажды: в дверь звонят. Но вставать неохота… А это, как раз, как я потом узнал, телеграмму приносили: «Согласны ли принять участие… в том и том-то…» Помню только: гостиница «Россия», отлет такого-то… Я забежал к соседям, спросил, какое нынче число, запер квартиру — и в аэропорт: ежели самолет во время полетит, успею… Продолжаю. Почему я прежде всего золотозубых девиц упомянул — меня поразило, что такие свежие, молоденькие, смуглые, и у всех зубы золотые… Неужто сахаром испортили? А потом понял: для красоты. Как знак изобилия. Эти же не просто девицы встречали нас в аэропорту — так сказать, символ южной республики! А уж парни с хоркающими и завывающими трубами, воткнутыми концом в алый бархат заката (мы прилетели как раз перед обвалом черной звездной ночи юга) как бы оглашали на весь мир: смотрите, какие гости к нам пожаловали… Восток есть восток, руководителя нашей делегации, известного партийного писателя, старичка с красным бабьим лицом, заставили выпить рог с вином — и он выпил, хотя говорили: недавно перенес инсульт (а сейчас думаю — не могли не знать о болезни, наверняка рог был не полон…) — и, рассадив начальство в черные лимузины, нас — в автобусы, повезли в гостиницу. Я оказался на седьмом или восьмом этаже в огромном номере один, на столе стояла ваза с яблоками, бутылка вина и бутылка нарзана. И терзаемый муками совести и неким страхом (зачем я сюда поехал? В ногах слабость, в голове гул после двух самолетов…), я выпил сладкого вина и тут же опьянел. И, как всегда исполнившись дерзости, побрел поискать соседей — где-то должен быть хороший мужичок Михаил, писатель из Мурманска, лысый, скуластый, с походкой вперевалку, бывший моряк — мы рядом летели. И еще одна дама была — вроде бы переводчица, которая мне сказала: какой вы милый, какой смешной. На моем этаже все оказались из Прибалтики, этажом ниже — из Армении и Ленинграда… наконец, я нашел мурманчанина — он шел по коридору пятого, сам узрел меня, затащил к себе: «Давай вмажем по маленькой!» На столе у него, в отличие от моего стола, чернел коньяк, в тарелке светился розовый крупный виноград (как мраморный) и стояли три бутылки «боржоми». Я в шутку, как бы обижаясь, указал на явную несправедливость в распределении благ, на что бывший моряк смущенно ответил: