— Посоветуемся с комдивом, с командармом и решим.
В те грозные дни наша дивизионная газета выходила с призывами:
«Пора кончить отступление. Ни шагу назад!»
«Немцы не так сильны, как это кажется паникерам!»
«Стойкостью и упорством умножайте потери врага!»
«На берегах Дона враг должен быть измотан и разбит!»
Меня и Казакевича срочно вызвали в штаб дивизии. Съехались все командиры и комиссары частей.
— Мы собрали вас, — начал полковник Серюгин, — чтобы ознакомить с приказом Наркома Обороны о тяжелом положении на фронтах, создавшемся в связи с наступлением немецко-фашистской армии на Кавказ, на Волгу и Воронеж. Некоторые части нашего Южного фронта без серьезного сопротивления оставили Ростов и Новочеркасск и этим покрыли свои знамена позором.
Серюгин «окал» и потому слово «позор» у него прозвучало особенно сильно.
Все фронтовики того времени помнят приказ № 227. К железной дисциплине, мужеству и отваге призывала Родина. Презренье трусам и паникерам! Ни шагу назад! Дальше отступать некуда! — таково было веление народа.
Страстно, взволнованно говорил Олейник:
— Приказ надо довести до каждого бойца, командира, политработника. Каждый, кому дорога Родина, кто ей предан и жизнь готов отдать за ее свободу и независимость, пусть поклянется, что он не пустит врага ни на шаг вперед.
Закончив совещание, Серюгин велел мне и Казакевичу остаться.
— С вами особый разговор, — сказал он. — Федор Иванович рассказывал о ваших планах. Мы поддерживаем. Командующий тоже одобрил. Надо тщательно обсудить план операции…
Послышались недалекие разрывы: противник начал обстреливать село, где находился штаб дивизии. Комдив предложил перейти в блиндаж, и мы продолжали там разговор.
Было решено двумя батальонами форсировать Дон в районе Меловой горы, чтобы выйти в район Селявное и овладеть этим крупным населенным пунктом. Батальон Москвитина и подразделение первой истребительной дивизии, чтобы отвлечь внимание противника, должны были также начать наступление.
— На подготовку операции и переброску людей вам дается два дня, — сказал Серюгин.
— За это время сможете ознакомить людей с приказом Наркома Обороны, — добавил Олейник. — Проведите партийные собрания. И вот еще что, надо обратить особое внимание на политико-воспитательную работу среди воинов нерусской национальности. Напишите к ним на родину об их боевых делах. Можно зачитать эти письма перед строем. У вас многие командиры и политработники знают языки народов Кавказа и Средней Азии — Акмаев, Даниелян, Расулов, Кобелев, Джанавов, Яхтин, Эсенов… Есть и такие замечательные воины, как Тулебердиев, Гусейнов, Сафарян, Метревели, Гилязетдинов, Гаспарян… — всех не перечесть. Пусть они почаще беседуют с бойцами, разъясняют на родном языке боевую задачу.
…Вернувшись в полк, мы, не теряя ни минуты, стали готовиться к партийному собранию.
Под вечер, на лесной полянке, вокруг небольшого, сколоченного из необтесанных досок стола, расселись на траве коммунисты. Их было человек сто. Открывая собрание, старший политрук Купцов назвал имена коммунистов, погибших в последних боях за Дон.
— Прошу почтить их память… — сказал он.
В один миг встали все и, крепко стиснув в руках оружие, минуту стояли молча, устремив взоры на Дон. В эти секунды у людей чаще бились сердца и в груди каждого жило страстное желание отомстить врагу за все, что он творил на нашей земле.
Я зачитал приказ. Каждая фраза его не говорила, а стреляла… Многие командиры, политработники и рядовые бойцы, — говорилось в приказе, — живут настроением о том, что наши средства безграничны. Это очень опасное настроение. Ведь наша территория — не пустыня. По ту сторону линии фронта остались наши отцы и матери, жены и дети, братья и сестры. Там мы оставили металл и топливо, железные дороги, хлеб…
Коммунисты заговорили. Отовсюду слышалось:
— Докатились…
— Нет уж, больше ни шагу назад…
— В гражданскую тяжелее было, да выстояли.
— И сейчас выстоим, только дисциплина нужна, железная…
Я выступил с краткой речью.
— Если мы хотим спасти положение и очистить Родину, нужно установить строжайший порядок и железную дисциплину. Паникеров и трусов будем расстреливать на месте. Партия сказала: «Ни шагу назад!» Нашему же полку поставлена задача не только крепко закрыть Дон на этом участке, но и заставить врага податься назад. Командование решило расширить задонский плацдарм и занять всю излучину. Вести наступление с позиции, занятой первым батальоном, невыгодно. Это связано с большими потерями. Поэтому командование решило остальными подразделениями форсировать реку в районе Меловой горы, где противник не ожидает нас, и внезапным ударом овладеть Селявным. День и час наступления будет объявлен особо. Первый батальон должен активными действиями привлечь внимание противника, оковать его основные силы…