Пока Омурбек разговаривал по телефону, его лицо все больше светлело, на него набежала улыбка и теперь уже не сходила. Впервые он узнал, что удача в творческих делах может на время заглушить тоску раненого сердца, вытеснить из него любимую. Неужели твоя первая книга так же дорога тебе, как и первая любовь?.. Сердце Омурбека счастливо и радостно колотилось, сразу же излечившись от тяжелой раны. Его мысли были заняты теперь его первой книгой. Ему так захотелось взять ее в руки, развернуть и почитать!
— Итак, мои стихи одобрены! — радовался вслух Омурбек. — Теперь все знают, что моя книга находится в печати… Все ее будут читать… Что может доставить большую радость! О, радость уже взяла верх над печалью!.. — Омурбеку захотелось поделиться своей радостью с кем-нибудь близким. Перебрав в памяти товарищей, он почему-то остановился на Гулай. И снова его охватило чувство ревности. Нет, он никому не хотел ее уступать!
— Но, — сказал он себе твердо и решительно, — навязываться той, которой ты опостылел, не пристало джигиту. И все-таки я должен написать ей…
Охваченный горем и радостью одновременно, он тут же настрочил письмо.
«Гуль! Какая колючка выросла между двумя цветками?.. Разве не были мы парой лучистых глаз, созданных для украшения одной головы?.. Каждый ищет свое счастье, каждый находит себе друга… Я любил тебя всей душой. Дни, проведенные в разлуке с тобой, казались мне окутанными мглой. И вот моя любовь развеяна ветром. Никогда я не думал, что ты так бесчестно поступишь со мной. Мне остается пожелать тебе… счастья с тем, кого ты избрала!
Вот уже шесть месяцев, как я приехал в Бухару. Эти шесть месяцев показались мне дольше шести лет. Если бы ты была со мною, разве бы не пролетело это время, как шесть часов? Я не прошу, чтобы ты вернула мне свою любовь. У каждого из нас только одно сердце, и любить оно может только одного. Я не намерен идти наперекор своей совести и не собираюсь разлучать тебя с новым другом. Живите счастливо!..
Сегодня я понял, что значит истинная любовь… Кто знает, был бы я сейчас в живых, если бы не открыл для себя этой тайны любви…
Тебя я любил всем сердцем. Ты же любила меня только на словах. Язык обманывает себя, а сердце крепко хранит свою тайну. Теперь моя любовь, которую ты отвергла так жестоко, отдана моим стройным, подобно собранному в ожерелье жемчугу, стихам.
Сегодня я разговаривал с братом по телефону. Узнал от него, что мой первый сборник стихов сдан в печать, а мои стихи, появившиеся в газете, с восторгом приняты читателями. Если мои стихи нравятся, значит — меня полюбит народ, читатели! О другой любви я не могу и мечтать! Чтобы заслужить еще большую любовь народа, я отдам моим стихам все, что у меня есть, — и душу и сердце. Я буду баловать своих читателей больше, чем можно баловать любимую девушку. Знаю, они никогда меня не обманут.
Твои ласки вспоминаются мне, как приятные сновидения, но они завершились кошмаром… Моим стихам я отдам свое сердце, и они никогда не оставят меня. Мне очень жаль и тебя и себя… Но ты забудь про все и живи счастливо со своим новым другом.
Сбившейся с пути красавице от обманутого Омурбека».
13
Подобно бисеру нанизывались дни на длинные нитки лет.
У старого Бектургана борода стала совсем седой. Но старость пришла к нему добрая: старик был спокоен и весел, с характером мягким, уживчивым.
— Дедушка, скажите, сколько вам лет? — спросят его, бывало.
— Двадцать два исполнилось, сынок, — ответит он и рассмеется. А то снимет тюбетейку и, поглаживая ладонями стриженную голову, скажет:
— Не удивляйтесь, что голова моя сверкает серебром. Это потому, что мне когда-то исполнилось шестьдесят три года… Да, а потом я стал жить по-человечески и живу всего лишь двадцать два года. Некоторые считают, что мне уже восемьдесят пять лет. А зачем мне спешить!..
Вряд ли он завидовал тем, кто молод. Ведь говорили о нем:
— Поразительно! Посмотрите на эту сухую арчу — она ровесница Бектургану, а уже давным-давно высохла! А он все еще полон здоровья и сил!..
И чего ради Бектургану стареть! У него за столом такая еда, какую не знал и хан. Одевается он так, как в жизни не одевался. Вырастил двух здоровенных, как тигры, сыновей. Один пишет книги, другой — начальник… Дом у него не хуже дворца. Он благодушествует себе за чаем и, включив радиоприемник, говорит: «Послушаю-ка я песни моего Омурбека». И сидит, слушает, довольный, поглаживая седую бороду. Разве от такой жизни будет человек стареть?.. И все же появились приметы старости — бессонница. Летом он встает раньше ворона и гонит на лужайку скотину. А зимой чуть свет возится на скотном дворе: кормит жеребят, убирает навоз…