— Василий Петрович, извините, я тут о другом… О ваших делах поговорим потом подробно. Скажите, с какого числа ушел у вас коллектор с первого участка?
— Да уж недели три прошло.
— Нашли кого нибудь на его место?
— Пока что нет подходящего человека.
— Мм… Василий Петрович, — тут директор внимательно посмотрел на Яковлева, — тогда вот что. Эта девушка просит взять ее на работу. Не посоветуете ли, как быть.
Яковлев вытащил из нагрудного кармана очки, надел их и принялся разглядывать меня. Потом снял очки.
— Анатолий Михайлович, вы же сами знаете. На этой работе девушке будет тяжело. Не справится она, вообще там девушки не справляются…
Азим встал.
— Василий Петрович, вы с одной стороны правы, конечно. Но с другой… ведь во время войны женщины у нас и проходчиками работали. Трудно, правда, им было, но справлялись. Горный участок, понятно, не канцелярия… Но… Не так уж тяжело два-три раза в неделю спуститься в шахту. Если работа заинтересует ее, она, может, иному парню сто очков вперед даст. Сейчас трудно сказать.
— Курманов верно говорит, Василий Петрович. Вы пойдите к себе в отдел и подумайте. Если вы дадите согласие, я не против, — поддержал Азима директор.
Мы попрощались и вышли вслед за Яковлевым. Это был главный геолог рудника. У него мы пробыли долго. Они с Азимом долго спорили, я тогда по-русски еще плохо знала и не все поняла в их споре. Только все боялась, что вот из-за меня такие солидные люди шумят и спорят, как бы еще не поссорились. Но в конце концов Яковлев сказал: «Ладно».
С 25 марта я начала работать коллектором геологического отдела первого горного цеха.
2
Утром, когда я в первый раз вышла на работу, Яковлев познакомил меня с сотрудниками отдела. Их было девять человек. Женщин только две. Я остановилась возле яковлевского стола.
— Канай, — сказал Яковлев, — подойди, пожалуйста.
Джигит, который сидел за одним из письменных столов и что-то чертил, то и дело запуская руку во взлохмаченные кучерявые волосы, нехотя поднялся. Подошел. Высоко поднял брови и зачем-то скосил рот на сторону.
— Канай, эта девушка будет работать вместе с тобой. Познакомь ее с основными принципами работы, научи вести цеховой журнал учета, ну, словом, ты сам знаешь, — и Яковлев взял карандаш, давая понять, что разговор кончен и пора браться за дело.
Канай окинул меня высокомерным взглядом и пошел на свое место, не сказав мне ни слова. Я пошла за ним. Все сотрудники занимались своими делами, чертили, писали, уткнувшись в бумаги. Не очень-то я, должно быть, им понравилась. Канай пододвинул мне какой-то старый шаткий стул и тоже углубился в работу. Я не села, я стояла и смотрела на стол. На нем лежал квадратный лист плотной бумаги, разрисованный, точно географическая карта, разными красками. Канай зачеркивал красным карандашом квадратики сетки, нанесенной на краю листа. Кудрявая женщина, которая сидела за соседним столом, посматривала сбоку на меня. Мне понравилось ее лицо. Тогда — только ее одной из всех сотрудников.
Во время обеденного перерыва мы все вышли из отдела. Ко мне подошла та кудрявая женщина и сказала:
— Мы теперь вместе будем работать. Как же вас зовут?
— Джамал.
— А меня Светлана. — Она улыбнулась такой милой улыбкой. — Я здесь тоже недавно. Ничего, привыкнешь.
Мы шли вместе до самого поселка и разговаривали. Светлана — инженер-геолог, окончила институт в Алма-Ате. Работала сначала на руднике Текели, потом ее перевели сюда.
— Ты своей работы не бойся. Ничего в ней сложного нет, все очень просто. Для девушки тяжеловато, конечно. Но тебе это потом пригодится, польза будет. Мы ведь тоже потаскали мешочки с пробами на спине, повозились с камушками. Может, и ты потом станешь геологом. Какое у тебя образование-то?
— Я кончила девять классов.
— Хорошо-о… Но надо продолжать, просто необходимо. Ты еще совсем молоденькая. — Это она сказала грустно и некоторое время молчала.
— А вы кем работаете? — решилась спросить я.
— Участковым геологом.
— А-а-а… — протянула я понимающе, хотя, конечно, не имела представления о том, что это значит. — А этот… как его… Канай?
— Ах, этот… — Светлана посмотрела на меня испытующе. — На первый взгляд ничего особенно привлекательного в нем нет, но так он как будто неплохой парень. Я его тоже плохо знаю. Ничего, узнаем. Не бойся.
— Чего же мне бояться? Я просто так спросила.
Время шло себе да шло. Сначала я ужасно мучилась, потом привыкла к работе. Дядя все уговаривал: