Я потуже затянул подпругу, подвязал пегашке хвост и выехал на дорогу. Чотур уже ждал меня. Он был тоже верхом, только без седла. Я не успел подъехать к нему, как он тронул коня и еще подхлестнул его. Конь сорвался в галоп; мой пегашка, хоть я и старался удержать его, тоже припустил во весь дух.
Мне все было нипочем. Руки у меня дрожали от волнения, лицо горело, и видел я все, как в тумане или во сне…
…Из трубы дома Бердике валил густой дым. Во дворе было привязано много коней, толпились люди. На поленнице дров сидел, играя на комузе, и пронзительно пел горе-стихоплет, которого в аиле все звали «Наш непутевый». Когда мы с Чотуром ворвались во двор, толпа загудела. Двое вышли нам навстречу, к ним тут же присоединился Непутевый Широко улыбаясь, он приветствовал нас куплетом собственного сочинения:
И потом еще какая-то чепуха, я не разобрал даже, потому что Чотур гаркнул на Непутевого во весь голос:
— Не вой, подлипала! Еще о чести смеет заикаться!
Ни в чем не повинный Непутевый умолк. Из толпы выступил худой седобородый старик и задребезжал:
— Ребята, что же вы растерялись? Окажите почет гостям, примите у них коней. У кого дочь, у того и гордость, говорят. Нельзя же не уважить нашего Чотура, он девушке все равно что отец. С тех пор, как умер Акбай, наш Чотур стал отцом сироте, опорой вдове. Кланяйтесь ему, хотя бы он ударил вас. Так велит обычай.
Многочисленная родня Бердике загомонила, упрашивая нас сойти с коней.
— Не сойду, говорят вам! — отрезал Чотур. — Зовите Бердике! Эй, Бердике-батыр, поди сюда!
В это время другой старик ухватил под уздцы моего коня.
— Слезай хоть ты, сыночек… — заговорил он, но тут я дернул за повод, пегий шарахнулся и едва не сбил старика с нот.
— Ничего, ничего! — поспешил успокоить второго первый аксакал.
В эту минуту во двор вышел сам Бердике.
Он улыбался всем своим обширным лицом.
— А-а, сват дорогой приехал! Вот я вышел к тебе на поклон, сват. Мы виноваты перед тобой. Добро пожаловать, добро пожаловать.
— Я к тебе не водку пить приехал, Бердике, — загремел Чотур. — Не говори лишних слов, покажи мне мою сестренку. Другого дела у меня к тебе нет.
— Да брось ты, сват, не упрямься, сойди с коня, — как ни в чем не бывало приглашал Бердике. Его поддержал старик, знаток обычаев.
— Повинную голову меч не сечет. Пожалуй в дом, Чотур-уке, сядем рядком да поговорим ладком. Там и сестренка твоя.
Чотур спрыгнул с коня, грохнув о землю тяжелыми сапогами.
До меня теперь никому не было дела. Старики окружили Чотура и тянули его в дом. Я решил, что нам лучше держаться поближе друг к другу, и, спешившись, подошел к Чотуру. Старики пустили в ход все свое красноречие, но мой дорогой Чотуке не так-то прост, чтобы позволить себя улестить. Он был неумолим, камень — не человек.
— Все это пустая болтовня. Довольно, Бердике, приведи сюда мою сестренку. Вот здесь, при всех, я поговорю с ней. Если она согласна выйти за твоего сына, ее дело, а я уйду восвояси. Мне нужно от нее только одно слово.
Вокруг нас собралась толпа. Чотур говорил все громче. Бердике понял, что уладить дело тихо не удастся, и уже не мог притворяться веселым и радушным. Разъяренным кабаном подступил он к знатоку обычаев:
— Эй, Сатым, что же это такое?
Старик Сатым сразу к Чотуру:
— Чотур-уке, зачем затеваешь ссору? Чего ты кипятишься? На уважение надо отвечать уважением. Так или иначе сестренка твоя все равно выйдет замуж за того, за кого пожелает. Скандалить нечего, на все есть закон. Так можно и в тюрьму попасть. Если двое молодых сговорились, кто может им помешать? Ты, Чотур, разумный парень, так и веди себя разумно. У невесты есть мать. Не воображай, что ты сумеешь нарушить наше согласие. Мы отпразднуем свадьбу и без тебя.
Чотур опустил голову. Сатым взбодрился и продолжал более уверенно:
— Хорошо, допустим, что девушку привели сюда силой. Все равно, теперь уж ничего не поделаешь, надо с этим примириться, таков обычай. У меня вот борода уже седая, а я еще не видел, чтобы невеста вошла в дом жениха с улыбкой. И не слышал даже о таком…
— Неправду вы говорите! — не утерпел я.
— Эй, эй, а ты-то чего лезешь не в свое дело? — кто-то потянул меня за плечо. — Научился у отца законы читать!
Я вырвался и, обернувшись, увидел, что за мной стоит тот старик, которого я толкнул конем.
— Не ваше дело, у кого я чему научился. Вы лучше скажите, кто вам позволил человека запирать, как скотину? Вы еще за это ответите, где полагается!