Нет, его жизнь явно лучше. Служит маньяку и его столь же безумному компаньону. Хмурый Эмансипор ухватился за ближайший графин. "Вот отчего все не так. Безумцы правят. Кто решил, что это отличная идея? Боги, думаю, но тогда они безумнее всех. Мы живем под жилистой пятой сумасшествия, вот так. Удивляться ли, что пьем и еще хуже?"
За тем концом стола улыбались безумцы. Даже Корбал Броч.
"Думаю, мне хочется убить хоть кого".
- ... необыкновеннейший принцип, - разглагольствовал его хозяин. - Вы непременно вешаете любого странника, сир, посетившего ваши владения?
- По большей части, - отвечал Клыгрызуб. - Но, разумеется, делаю исключения. Вот вы присутствуете у меня как гости.
- Ну, сир, - чуть склонил голову Бочелен, - вы лукавите.
- Извините, что?
Не прекращая улыбаться, Корбал Броч сказал: - Ты отравил пищу.
- Желтый паральт, - кивнул Бочелен. - К счастью, мы с Корбалом давно привыкли именно к этому яду.
Эмансипор поперхнулся вином. Вскочил, хватаясь за голову. - Я отравлен?
- Спокойнее, - сказал Бочелен. - Уже несколько месяцев я добавляю в ваш лист разнообразные яды, мастер Риз. Вы вполне здоровы, насколько свойственно человеку, ежедневно выкуривающему всякую отраву.
Эмансипор плюхнулся на стул. - Ох. Ладно, все хорошо. - Он налег на трубку, сверкая глазами на Клыгрызуба.
Лорд сидел совершенно прямо. Он осторожно опустил бокал. - Уверяю вас, я ничего не ведал. Нужно поговорить с поварами...
- Совершенно верно, - поднялся Бочелен. - Но, надеюсь, прежде мне будет позволено посетить вашу чудесную кухню. Все еще желаю заняться выпечкой, как вы обещали. Уверяю, сыпать яд в дело рук своих не стану и готов буду доказать это при первой возможности, отведав любой кусочек изысканных печений по вашему выбору. - Он потер руки, широко улыбаясь. - Ах, хочу снова стать ребенком!
- Увы. - На лице Клыгрызуба повисли капли пота. - Сожалею, что между нами пролегла трещина недоверия.
- Да ладно, сир. Все забыто, уверяю. Верно, Корбал?
- Что?
- Яд.
- Что яд? Хочу посмотреть на тела. - Он помедлил и понюхал воздух. - Здесь жила ведьма.
Клыгрызуб моргнул. - Да, верно, некое время назад. Звали ее Ведьма Хурл. Как удивительно, Корбал: вы способны унюхать некую эссенцию давних аур.
- Чего?
- Ну, вы ее чуете.
- Кого? Бочелен, на печеньях будет глазурь?
- Конечно, друг мой.
- Хорошо. Люблю глазурь.
Вскоре неуверенный в себе лорд Клыгрызуб уже вел Бочелена на кухню, а Корбал Броч натянул толстый плащ и двинулся к воротам, так же улыбаясь.
Эмансипор налил еще вина и поглядел на писца. - Грошвод, верно?
Бедняга потирал уставшую от писания руку. Взгляд был настороженным. - Ваши господа - кто они, во имя Худа?
- Искатели приключений, полагаю, можно так назвать. Конечно, зовут их и по-иному, но это не мое дело. Мне платят, я жив, а жизнь могла бы быть гораздо хуже.
Писец вдруг ударил рукой по столу. - В точности мои мысли! Мы делаем что приходится, верно?
- Да уж. Нелегко бывает, но мы ведь не жалуемся?
- Да, друг, да!
- Садись ко мне, а? Вот еще вино. Надеюсь, оно не отравлено.
- Нет, что ты! Это было бы лишней тратой яда. Да, я сяду к тебе, друг. Почему нет? Пусть пекут, чего хотят.
- Да, пекут. Хозяин действительно любит выпечку.
Грошвод шмыгнул и покачал головой. - А мне это кажется странным.
"О, друг, мы с тобой похожи". - Он полон сюрпризов, мой Бочелен.
- Клыгрызуб четвертует повара, ты понимаешь?
- За отравление или за то, что не сумел отравить?
Грошвод лишь ухмыльнулся.
Эмансипор нашел еще бокал и налил писцу. Поднял свой: - За скромных слуг.
- Отлично! Да! За скромных слуг!
- Беспомощных и бестолковых.
Они выпили.
Смутное шевеление за ледяным окном привлекло Шпилгита, он придвинулся ближе.
- Еще гости? - спросил Якль Восставший, переваливая вес с одной ноги на другую. Живот его был теплым на ощупь, однако обращенный к кривой двери тыл обдавал холодом. Шпилгит не отвечал. - Мы в одной лодке, друг. Короче говоря, оба желаем убраться из Спендругля. Да, уверяю тебя, зима в этих краях суровая. Но один из фургонов Возчика, пара хороших волов, куча еды, рома и мехов, и мы за неделю доберемся до прибрежного города, или поедем на север, хотя дороги там будут ужасные и погода...
- Для объявившего себя мертвым, Якль, ты слишком много болтаешь.
- Что тебя так там восхищает?
- Три чужака.
- Вернулись? Из крепости? Ну...