- Боги подлые? Кто это?
Якль подошел, они вместе пялились в густое переплетение веток. - Убил ее?
Шпилгит облизнул губы, сердце колотилось груди. - Не знаю. Она напала!
- Видел ее прежде?
- Нет, поклясться готов. А думал, что знаю здесь всех.
- Возможно, пришла с моря. Еще одно крушение.
Шпилгит прерывисто вздохнул. - Полагаю...
- Теперь ты убийца, Шпилгит.
- Нет, нет. Это был несчастный случай. Это была самозащита.
- У нее хилые ручонки, а у тебя лопата.
- Она напала, идиот. Ты сам видел.
Якль пожал плечами в темноте. - На меня она не нападала. Но ведь я не сборщик налогов, верно?
- Ладно, давай заканчивать. Мы, может быть, прервали некий кошмар, хотя я начинаю думать - до конца еще далеко. Не смотри так, я невиновный человек.
Промолчав, Якль двинулся дальше, Шпилгит торопливо пошел следом.
Хордило лежал и смотрел, как она одевается. - Так не будет, - сказал он. - Ну, я к тому, что ты была хороша и так далее, но я сыт женами по горло.
Птича Крап глянула на него мельком и втиснулась в стеганый комбинезон с обнажающим грудь разрывом. - А я думала, ты не был женат.
- Именно, и пусть так и остается.
Она встала к нему лицом. - Я была хороша, вот как?
- Я так и сказал, но не принимай слова близко к сердцу.
- Не приму, и знаешь почему? Ты не был особенно хорош. Ты такой волосатый, что мне казалось - я катаюсь с псом.
Хордило скривился. - Так и знал.
- Что знал?
- Что ты захочешь воткнуть в меня пару ножей, ведь я не запал. Но оскорблениями делу не поможешь. Может, на миг-другой, но не надолго. К тому же бабы любят псов, мне ли не знать? Итак, - подытожил он, - не сработало.
- Итак, - смотрела на него Птича, - ты получил ответы на все вопросы.
- Получил ответы на вопросы, что гораздо лучше, чем ответы без вопросов, ведь это пустая трата времени. Ну. Если у тебя тоже есть вопрос, я дам ответ, если вопрос стоящий.
- Нет вопроса, - сказала она, поднимая оружейный пояс. - В отношениях приходит миг, когда слова и сама речь остаются в прошлом. В головах мужчины и женщины все вопросы растворяются среди серой бесформенной дымки. Само время кажется иллюзией. Дни и ночи сливаются, вперед и назад, вверху и внизу, сейчас и тогда - всё пропадает в болоте бесцельного бытия. - Она отвернулась к двери. - Мы достигли этого мига, капитан.
- Я не дурак.
- То есть?
- Ты выйдешь за дверь и тихо ее закроешь, и прижмешься к стенке, и слезы побегут по щекам. Потом ты глубоко вздохнешь и найдешь где-то глубоко внутри решимость идти дальше, одинокая, брошенная и отвергнутая. Но честно говоря, что тебе еще остается? Разбитое, раненое сердце исцелится... лет через десять или двадцать. Так ведется у женщин и, знаешь ли, тем хуже. А у мужчин кожа толще и, знаешь ли, это естественно. От природы.
- Откуда ты такое узнал?
Он пожал плечами, сел и потянулся за штанами. - Все написано на твоем милом личике.
Она открыла дверь и вышла в коридор. Услышала, как лязгает замок, и поспешила вниз. "Боги, когда женщине нужна выпивка сразу после секса, это дурной знак для всех".
На полпути она услышала стук другой двери и обернулась. Из двери высунулась юная женщина, по всем приметам дочка Феловили. - Кто там? - прошептала женщина, спеша к ней.
- Очень уместный вопрос, - отозвалась Птича. - Ты про кого?
- Здоровенные мужики идут по улице. И баба. Твои друзья?
- Здоровенные?
- Великаны!
Птича оттолкнула ее и побежала наверх. Пнула дверь Хордило. - Ты был прав! Я люблю тебя. Я хочу тебя. Давай поженимся! Найдем лачугу за городом, где сможем укрыться и любить друг друга до конца дней!
Хордило стоял, вцепившись в пояс. - Лачугу? Где-то далеко? Уединенную, частную, где никто нас не побеспокоит? Похоже на мою ферму. Не был там с самого... ну, давным-давно. - Он улыбнулся. - У кого тут все ответы?
- У тебя! - вскрикнула она, упадая в объятия.
Крошка Певун открыл дверь гостиницы и шагнул внутрь, немедленно ударившись лбом о притолоку. - Ой, - сказал он, присел и полез дальше. Бросил через плечо: - Мелочь, Малыш, поправьте-ка дверь, ладно?
Двое братьев начали рубить топорами покрытую штукатуркой балку.
- Эй! - заорала Феловиль из-за стойки. - Прекращайте!
- Давно пора, - сверкнул глазами Крошка. - Слишком низко для достойных людей.
- Приседай!
Крошка оскалился. - Крошка Певун не приседает ни перед кем.
- Рада слышать, - отвечала Феловиль, швыряя кружку. Кружка сильно ударилась о левую глазницу, упала на стол, отскочила и зазвенела по грязному полу.