Натянув лисью шапку из двух шкурок, сшитых так, что головы защищают уши, а хвосты образуют теплую корону вокруг скальпа, он подобрал узловатую трость и пустился в путь.
Однако, едва выйдя из хижины, удивленно замер, видя на тропе две согнувшиеся под ветром фигуры. Мужчина и женщина. Сощурившись на мужчину, Вуффайн крикнул: - Это ты?
Оба поселянина подняли головы.
- Ну, я всегда я, - ответил Шпилгит Пурбл. - Кем еще мне быть, старик?
Вуффайн скривился. - Я не такой старый, каким кажусь. Ты знаешь.
- Хватит, - отозвался Шпилгит. - Ты мне разрываешь сердце. Смотрю, уже готов целый день копаться среди вздутых трупов.
Но Вуффайн смотрел на песок пляжа. - Видели кого на пути вниз?
- Нет, - сказала женщина. - А что?
Вуффайн уделил взгляд и ей. - Ты дочь Феловили, верно? Она знает, что ты здесь? И с кем?
- Слушай, - начал Шпилгит, - мы идем вниз поглядеть. Ты с нами или нет?
- Это мой пляж внизу, фактор.
- Все селение имеет долю, - возразил Шпилгит.
- Потому что я позволяю, потому что я всё проверяю первым. - Тут он покачал головой, отчего лисьи головы колыхнулись, острые клыки неприятно защекотали шею. Наверное, нужно было удалить верхние зубы. - Но поглядите на тропу, вы двое. Кто-то прошел наверх - Худ знает, я не слышал и не видел, хотя был у окна. Если этого не хватает, есть еще.
- Еще что? - спросил Шпилгит.
- Кто бы ни прошел мимо хижины, он волок два тела. Два тела, по одному в каждой руке. Силач, вам не кажется? Тропа с уступами, тащить тела наверх - нелегкая работа.
- Мы никого не видели, - сказал Шпилгит.
Вуффайн показал пальцем в сторону берега. - Я слышал там, внизу, голоса.
Фемала задохнулась: - Нужно пойти и позвать Хордило!
- Не нужно, - заверил Вуффайн. - Я намерен послать их вверх. Это ведь моя обязанность.
Шпилгит сплюнул, но ветер тут же переменился и слюна взлетела, забрызгав ему лоб. Он с руганью утерся. - Вся кровь на твоих руках, верно? Тиран в высокой крепости нашел подходящих подданных, не правда ли?
- Ты так говоришь, - ответил Вуффайн, - потому что досадуешь. На что это похоже, а? Стать бесполезным и так далее.
- Наверху, в Гадде, сидит узурпатор.
- И что? Его братец тоже был узурпатор. И ведьма до него, и тот бастард - сын лорда Гадда, придушивший папашу в собственной постели. Интересно, что он делал в постели с папашей? - Вуффайн пошевелил плечами. - Вот так эти дурни делают дела, а мы, ну, мы просто должны пригибать головы и зарабатывать на жизнь. Ты, Шпилгит, ты простой Худом клятый сборщик податей. А мы платить не стали, вот и все дела.
- Мне плевать, - ответил Шпилгит, взял Фемалу под руку и потащил прочь от Вуффайна. - Ухожу. А когда Черный Флот покажется и высадит армию, чтобы сжечь и развалить Гаддову крепость и с ней безумного колдуна... да, надеюсь, от Спендругля Блеклоуста мало что останется, и пусть боги милосердия улыбнулся вам в тот день!
Когда Шпилгит произносил свою тираду, уходя от Вуффайна, тот увязался следом за поселянами. Подумал было, не протолкнуться ли вперед, но если на пляже есть выжившие, не лучше ли стать осторожным? - Да вообще, - сказал он в спины, - зачем вы несетесь вниз, если там уцелевшие? Хотите ли их предупредить или что? Если так, Хордило и сам лорд Клыгрызуб будут очень недовольны. Думаю, они все равно найдут кого повесить.
Шпилгит замедлил шаги и обернулся. - Я пережил еще одну зиму, Вуффайн. Думаешь, я скажу или сделаю что-то, ставящее мой успех под угрозу?
- Люблю, когда вешают, - сказала Фемала, предлагая Вуффайну ослепительную, тревожащую всех петушков улыбку. - Неужели тебе не любопытно? Как кому-то удалось пережить такую бурю? Они могли приплыть из чудесных мест! У них могут быть смешные прически и смешные одежки, они станут бормотать по-непонятному! Так возбуждает, правда?!
Вуффайн метнул взгляд на Шпилгита, но ничего не прочел на мужском лице, разве что заметил, что того бьет дрожь. Тогда Вуффайн улыбнулся Фемале. - Да, возбуждает.
- Тебе не холодно? - спросила она. - Не похоже, что тебе холодно. Почему тебе не холодно?
- Виной мое горячее сердце, милая.
- Боги подлые, - сказал Шпилгит, разворачиваясь и увлекая Фемалу за собой.
Они миновали последний поворот тропы и увидели берег. Там, на бледном песке, стояли двое мужчин, один повыше и в отличной одежде - черные шелка и черная кожа, тяжелый багряный плащ почти до пят; рядом была фигура попроще, человек, в котором Вуффайн угадал моряка - по грубой одежде и тому, как он расставил кривые ноги. За ними прибой пестрел трупами и плавучим мусором. На рифе остаток корабля уже развалился на куски, осталась едва треть корпуса, передняя, и над ней в спутанных снастях нависал порванный и, похоже, частично обгоревший парус.
Шпилгит и Фемала остановились, завидев чужаков - вон очередное доказательство, что у сборщика податей вид суров, да кишка тонка. Вуффайн прошел мимо них и спустился на песок. - Добро пожаловать, друзья! Вижу, Маэл и все его драные шлюхи поглядели на вас ласково. Подумайте только! Вы невредимо улизнули от фурий, а бедные спутники ваши лежат холодные, став мясом для крабов. Благодарны за такие милости? Думаю, да!
Тот, что повыше, мужчина с раздвоенной бородой и разметанными по черепу мокрыми волосами, чуть заметно нахмурился, поглядев на Вуффайна, и сказал спутнику что-то на языке, которого уборщик не понял. Тот поклонился и ответил: - Низший элинский, хозяин. Язык торговцев. Западных пиратов. Говор моряков. Его-то вам и демонстрируют. Судя по акценту, хозяин, я готов судить, что мы попали в Страну Воющих Ветров. Наверно, в Забытые Уделы, на которые претендует Анклав. - Тут мужчина обратился к Вуффайну: - За крепостью находится устье реки, верно?
Вуффайн кивнул. - Да, там река Блекла. Кажется, вы отлично знаете берега, сир. Я впечатлен.
Мужчина в ответ хмыкнул и сказал спутнику: - Хозяин, мы на Береге Кораблекрушений. Этот сверток мехов и шкур при всех своих сладких словах и улыбочках готов раздевать трупы, собирая добычу. Видите, какие у него сапоги? Малазанские кавалерийские, но он вовсе не малазанский кавалерист. Будь мы ранены, он, верно, уже перерезал бы нам глотки.
Шпилгит засмеялся, заслужив яростный взгляд Вуффайна, который не желал расставаться с улыбкой.
Долговязый прокашлялся и вполне понятно сказал на высоком элинском языке: - Что же, давайте предоставим его своим заботам. Не думаю, что наши мертвые спутники станут возражать. Увы, но мы здоровы, так что перерезания глоток не будет.
- Жители селения окажутся не лучше, - сказал второй, меряя взглядом Шпилгита и Фемалу.
- Не судите так споро, - выступил вперед Шпилгит. - До недавних пор я был законным распорядителем Фактории Забытых Уделов и, следовательно, ответственным представителем Анклава.
Моряк воздел брови и усмехнулся: - Значит, проклятый мытарь? Удивляюсь, что вас еще не вздернули.
Вуффайн заметил, что Шпилгит побелел, и не дал ему заговорить первым. - Резиденция лорда в крепости, добрые сиры. - Затем он перевел внимание на долговязого. - И он будет рад свести знакомство, ведь вы благородных кровей и все такое.
- Гостиница тут есть? - спросил моряк. Вуффайн заметил, что старик дрожит в своих шерстяных одеждах.
- Позвольте проводить вас туда, - предложил Шпилгит. - Эта юная женщина рядом - дочь содержательницы.
- Вы весьма вежливы, фактор, - сказал высокородный. - Видите, как мой лакей страдает от дурной погоды.
- Теплый очаг и славный обед сделают с ним чудеса, я уверен, - отозвался Шпилгит. - Но вот вы, сир, выглядите просохшим и неуязвимым для холодного ветра.
- Весьма наблюдательно, - пробормотал долговязый в ответ, рассеянно озираясь. Через мгновение он пожал плечами и указал на тропу. - Ведите, фактор. - Помедлил, глядя на слугу: - Мастер Риз, если вы не против, обнажите меч и берегите наши спины. Вдруг наш малазанский кавалерист изменит привычной мудрости... И помните о ноже, что он прячет в правом рукаве, хорошо?
Вуффайн скривился и отошел, вкладывая нож в ножны. - Клинок для вздувшихся пальцев, только-то. Собственно, я пойду по делам, предоставив вас заботам Шпилгита и Фемалы. - Тут он поспешил на пляж. Не понравился ему взгляд высокородного и то, как слуга обращается с коротким мечом - с неприятной ловкостью. Вуффайн был рад избавиться от них.
Сойдя на берег, осмотрев трупы, он замер, осознав, какие рваные клочья от них остались. Он видывал работу акул, но тут совсем другое. Вуффайн содрогнулся даже в овчинах и лисьих мехах. Оглянулся назад: Шпилгит и Фемала уводили чужаков по тропе. "Похоже, к нам принесло трудности, э? Ну, вряд ли Клыгрызубу и его големам стоит беспокоиться... и все же..." - Он поглядел на ближайший изгрызенный труп. Иные раны выглядели следами от человечьих зубов.
Крабы маршировали из моря неровными рядами; сквозь стоны ветра он слышал их довольное, радостное щелканье.
"Расставлю ловушки, пусть только сначала потолстеют".
Выходя на улицу рядом с "Королевской Пятой" с ведром китового жира в руке, Хордило Стеньга ощутил на себе мертвый взгляд Якля Восставшего. Все чужаки были настолько любезны, что умирали после повешения. Но не Якль. Будь Хордило склонен к суеверию, решил бы, что с этим типом что-то не так.