После того как майор и старший лейтенант скрылись в лесу, переводчик пригласил всех подняться на ближайшую сопку. С нее стала видна усадьба.
— Смотрите, товарищи, — показал рукой Балог. — Вот ориентир: холм с бурой травой, у которого белеет прямоугольное строение. Это и есть винница усадьбы. К ней примыкает продолговатый дом. За Винницей глубокий безводный овраг, по левому откосу которого разбросаны виноградники. Вопросы есть?
Первым отозвался Пивень:
— Я добре бачу винницу, но не чую горилки. А як вы, хлопци?
— Видим, видим!..
Балог поднял руку, требуя внимания. Все притихли. Переводчик подробно рассказал, как можно скрытно приблизиться к усадьбе.
— А сейчас согласно распоряжению майора, — закончил он, — нужно достать амуницию топографов и заняться делом, чтобы не вызывать лишних подозрений.
Вернулись Винокуров и Зуев. На маленьком совете они решили операцию начать с рассвета.
Как только стемнело, в кузов машины были убраны теодолит, ящики с приборами. Маскировка окончилась. Отряд построился и гуськом углубился в лес.
Балог хорошо ориентировался. Он провел группу к усадьбе почти до границы первых ее дозорных. Как только на востоке порозовел горизонт, Винокуров приказал связному передать по цепи условный сигнал. Связной молча оставил укрытие и затерялся в кустах. Кольцо вокруг усадьбы стало стягиваться. Пивню и Хоменко было приказано убрать часовых.
Перед началом операции майор приказал Пивню оставить своего Витязя на попечение шофера фургона. Остап в душе даже обиделся за своего друга, однако возражать не стал. Но теперь, когда оказался лицом к лицу с дозорным, мысленно согласился с Винокуровым. Боевик лежал на небольшом возвышении, положив подбородок на автомат, жевал былинку и зорко поглядывал по сторонам. В таком положении он определенно заметил бы собаку. Пивень и его напарник были замаскированы ветками бузины. Они припали к земле, прямо под самым носом часового, и он их не замечал. Лежать было неудобно. Но это еще ничего. Рядом оказался большой муравейник. Один из его хозяев забрался на нос Остапа и начал по нему крутиться. Пивень немного шевельнул головой и травинкой сбросил беспокойного гостя со своего лица.
В это время боевик поднялся на ноги, вяло посмотрел по сторонам — утренняя дремота все же давала о себе знать — подошел к дереву, рядом с которым торчал обомшелый пень. Оседлав его, захлестнул на руке автоматный ремень, зевнул и вскоре заклевал носом. Автомат лежал у него на коленях. Пивень шепнул напарнику: «Накрывай гадюку с тыла, а я срежу с него автомат» — и, зажав зубами финку, по-пластунски, как уж, пополз к пеньку. Нападение было с двух сторон одновременное. Мгновение — и бандит лежал на земле. Хоменко заткнул ему рот платком, а Пивень срезал с руки ремень автомата. Когда обезоруженного вели к усадьбе, он пытался вырваться, выплевывал изо рта платок, но все его потуги были безуспешны.
— Шумел? — спросил их у винницы Винокуров.
— Даже не пикнул, — махнул рукой Остап.
— Оставьте его с Калитой, а сами установите контроль за выходом в овраг! Только старайтесь брать живыми…
Остап козырнул, но не ушел, а выжидающе смотрел на майора. Винокуров понял замешательство лейтенанта. Он чуть улыбнулся и кивнул:
— Возьмите Витязя. Он сейчас как раз кстати.
Ребят будто ветром сдуло. Майор подошел к старшему лейтенанту Зуеву и приказал:
— Приступайте. Мы вас подстрахуем.
Зуев понимающе опустил глаза. Затем он вышел из-за укрытия и, не сгибаясь, быстро пошел через двор к дому. Все было тихо. Через несколько секунд за ним направились Свирин, Винокуров и Балог. Когда они приблизились, Зуев шепнул майору:
— Дверь заперта.
— Должно быть, что-то не сработало, — пояснил тот так же тихо, а сам подумал: «Неужели бандиты убили Марину?» — и тут же отбросил эту мысль.
Все стояли в нерешительности. Надо было предпринимать что-то. Их могли засечь и перестрелять, как воробьев на ветке. Что же делать?
— Постой, — шепнул Зуев. Он подошел к окошку комнаты Марины и тихонько стукнул три раза.
Дверь открылась, и на пороге появилась женщина. Было видно, что Марина страшно волновалась. Зуев поспешил ей навстречу. Она приглушенно вздохнула.
— Спят постояльцы. Но Зубан уже выходил во двор.