— Что именно? — спросил тот.
— Эрик, вроде, — пожал плечами гвардеец. — Эрик Фарроу.
Меня как будто порыв ветра бросил к ним. Я опустился перед загадочным Грегом на колени, вгляделся в заросшее бородой лицо эрландера.
— Эрик, — прошептал он. — Ты здесь?
— Да, — кивнул я, замечая наконец знакомые черты. — Я здесь, Грегори.
— Узнал? — растянул белеющие губы в улыбке он. — Теперь я тебе некому заботится… — Он замолчал, словно копил силы на следующие слова. — Береги себя… И скажи отцу, я сделал для тебя и Страндара всё, что мог…
Он закрыл глаза и умер.
— Кто он такой? — склонился над нами Алек.
— Мой друг и воспитатель, — буркнул я.
Да уж, друг, куда там… Я и забыл об обещании зайти в "Еловую шишку", где он ждал меня. А ведь за эти годы не раз и не два бывал в Престоне, куролеся с приятелями-кадетами…
— Что с его величеством? — чтобы хоть как-то уйти от горьких мыслей, спросил я Алека.
— Это он так вопит, — буркнул тот, — что аж зубы ломит.
Только после его слов до моего слуха дошёл дикий вопль, звенящий в комнате, от него и вправду едва не ломило в зубах.
— Для всех его величество болен! — заглушая его, произнёс Золотой лев. — Об этом покушении никто не должен знать. Воин, — обратился он к одному из гвардейцев, неуверенно топтавшемуся в дверях королевского покоя, — найди графа Орвика, пусть идёт сюда так быстро, как сможет собраться.
— Да, сир, — облегчённо бросил тот и поторопился удалиться, вместе с ним убрались и остальные гвардейцы.
— А теперь, — обратился к нам с Алеком Руан, — когда мы остались практически одни, — даже его величество изволил угомониться, услышав спокойные нотки в голосе наследника престола (или уже нет?), — извольте поведать мне, во что вы умудрились влезть. Кстати, юноша, я что-то не припомню вас?
— Моё имя Эрик, — ответил я, — я младший сын графа Бертрама Фарроу.
Золотой лев кивнул своим мыслям и сделал нам знак рассказывать. Что мы и сделали, дополняя друг друга. Александр Руан кивал нам, подбадривал, когда мы сбивались, задавал уточняющие вопросы и в целом пространным повествованием остался доволен. Хотя я бы на его месте не поверил и десятой части — слишком уж неправдоподобным оно казалось сейчас. Из безвестной деревушки у речки Вайл, через разбойничий посад Робина Гуда и полулегендарную базу "Весёлых покойников" прямиком в Престон, да ещё в королевский дворец — такие истории для рыцарских романов, а не реальной жизни.
На середине рассказа появился заспанный и полуодетый Орвик, переспрашивать не стал, внимательно дослушав оставшуюся часть повествования.
— Что теперь? — спросил он у Александра Руана. — Тебя можно короновать.
— Ну, что его величество не способен править страной очевидно, — пожал плечами тот, — но об этом народу знать не обязательно. Аредин вполне может использовать этот факт против нас.
— А почему бы нам не использовать его против него, а, Сандер? — протянул Орвик, как раз зарабатывавший себе в те дни прозвище "Сажающий на троны". — Ты — наследник престола, всё ещё, пока парламент не издал закон о лишении тебя этого высокого звания, но сделать это он уже не сможет, так как его величество невменяем и подписать ничего не сможет.
— Очень легко вложить в его королевскую руку перо и поводить им по бумаге, — оборвал его герцог Руанский, — потому что его величество для людей вполне вменяем.
— Его величество можно достаточно быстро, на утро, объявить безумным, — на эти слова король отреагировал длинным захлёбывающимся полувоем-полуплачем, оборвавшимся после испепеляющего взгляда графа, — главное, до того, как об этом прознает Аредин с её величеством. После парламент единогласно признает тебя, Сандер, королём, императором, хоть наместником Господа в Страндаре.
— Ты так уверен в наших господах народных избранниках?
— В них-то, как раз — да, — без улыбки кивнул Орвик, — а вот в пэрах королевства. — Он лишь покачал головой. Хотя реального оппонента у тебя нет, Аредин слишком утомил всех.
— Хорошо, — кивнул Золотой лев, — но на королевский титул замахиваться рано. Его величество всё ещё жив.
— Ну, покушение могло быть и удачным, — задумчиво протянул Орвик, глядя на забившееся в угол ложа величество.
— Нет, — отмахнулся герцог Руан, — народ любит короля, не смотря ни на что, а обвинить в его безвременной кончине меня проще всего. У меня были реальные шансы получить трон, но с рождением Уильяма, они развеялись как таймский туман поутру. Выходит, пока я ещё наследник, от его величества надо избавляться.