— В таком случае?..
— И хотя движение сердца должно предшествовать доброму делу, случается, что милосердие очищает сердце или побуждает его к этому. Так или иначе, вы не прогадаете… Но я должен идти, друг мой.
— Не уходите, пока мы не согласуем хотя бы основы…
— Положитесь на меня, я сам их установлю. А сейчас вам следует отдохнуть. Наша беседа и без того затянулась. Успокойтесь и положитесь на волю божию. Сегодня вечером, если вы будете хорошо себя чувствовать, я еще загляну к вам. Прощайте. И дон Франсиско остался один, гадая на все лады, что именно разумел почтенный Гамборена под словами отдать плащ. Он положительно ломал себе голову над столь загадочным требованием. Как знать, во что миссионер ценит плащ? Может статься, в такую сумму, что невозможно будет и поладить. Скряга нетерпеливо ожидал вечера, желая обсудить со священником важный вопрос и самому установить основы соглашения. На беду, к вечеру у него разыгрался сильнейший приступ, поднялась рвота и стало совсем худо; больной не на шутку перепугался, — уж не умирает ли он; страх увеличивал боли, а неукротимая рвота вызвала опасения у домашних, что для сеньора маркиза де Сан Элой пришел последний час. Поспешили вызвать доктора Микиса, назначившего морфий и атропин. К десяти часам вечера боли утихли; но скряга чувствовал себя совсем разбитый и подавленным и что-то невнятно бормотал; голова гудела, руки и ноги дрожали, на лице застыла гримаса страдания. Хотелось есть, но при одной мысли об еде он содрогался. В виду тяжелого состояния больного семья уговорила доктора Микиса остаться в доме на всю ночь. Руфинита и Крус и не думали об отдыхе, и Доносо, как близкий друг, взял на себя трудную миссию — уговорить дона Франсиско не откладывая выразить свою последнюю волю, оформив завещание. Прежде чем приступить к делу, Доносо посоветовался с врачом, и тот обещал при первой возможности подготовить почву.
Действительно, когда дон Франсиско подозвал знаменитого врача в смутной надежде почерпнуть в беседе с ним бодрость духа, дон Аугусто сказал:
— Не падайте духом, сеньор маркиз. Это рецидив. Но мы снова наладим дело, и машина заработает.
— Уж не говорите ли вы о машине из похоронного бюро?..
— О нет.
— Хотя мне худо, очень худо, но все же я не помышляю… А ваше мнение, доктор? Будьте откровенны…
— Непосредственной опасности нет, но возможно, потребуется немало времени для окончательной поправки. В прошлую субботу мы решили дождаться улучшения, чтобы вы могли в полном спокойствии удовлетворить… благородное желание… Исполнить все, что полагается доброму христианину. Но сейчас, мне думается, не следует откладывать и ждать улучшения, которое безусловно наступит, но как знать, может быть и затянется на два-три дня… Так вот, надо немедля совершить этот обряд, который, как доказано жизнью, весьма благодетелен для души и тела… Итак, если вы желаете…
— Да, да… — беззвучно прошептал дон Франсиско, чувствуя, как Смертельный холод пронизывает его до самых костей. На миг ему почудилось, что на него рухнул потолок, тяжелый, как могильная плита, и комната погрузилась в глубокий мрак… Ужас обуял его, лишил дара речи, парализовал мысли…
Глава 4
— Это означает… — пробормотал после долгого молчания больной, — конечно, я кое-что заподозрил, увидев вас так поздно у моей постели. Который час? Нет, не надо, не хочу знать. Уж если врач остается на всю ночь, значит дела идут неважно. Ведь правда? А теперь, когда вы сказали…
Но тут вмешался Доносо, призвав на помощь свои дипломатические таланты:
— Дорогой друг, если мы предлагаем вам не откладывая совершить обряд, как было решено несколько дней тому назад… прекрасный религиозный обряд, такой возвышенный и утешительный… если мы предлагаем вам ускорить его, то лишь потому, что нам известно, как благотворно действует он на дух и плоть. Исполнив святой христианский долг, больные оживают душой и телом, веселеют и, воспрянув духом, чувствуют себя значительно бодрее, в силу чего недуг почти во всех случаях ослабевает, идет вспять и зачастую полностью исчезает. Я придерживаюсь того мнения, что нам следует совершать сей обряд при хорошем или хотя бы среднем самочувствии, дабы святая церемония не проходила кое-как, в спешке.
— Ладно, — ответил дон Франсиско с тяжким вздохом, — мне тоже приходилось слышать, что больные получают после этого облегчение; известен даже случай, когда один безнадежно больной… как же, припоминаю… пекарь из Кава Баха, ведь он был уже при смерти, а приняв святые дары, воскрес. И сейчас ходит молодцом.