В двери спальни показалась хорошенькая горничная в кимоно. Дама подала ей знак. Тиоти вернулась в спальню и через секунду выкатила столик на колесиках. На нем лежали десять пачек ассигнаций.
— Я поддержу вашу игру, Пак. Здесь десять тысяч английских фунтов стерлингов.
Видно было, как выпрямилась спина корейца. Клаукк встал с кресла и отошел к стене. Из прихожей вышел другой парень и встал за спиной корейца.
— Но у меня нет таких денег, мадам, — сказал кореец.
— Разве? — жестко спросила дама. — Ведь здесь как раз та сумма, которую британская разведка назначила за фотографию мадам Вонг! А теперь откроем карты!
— Но это недоразумение, — выкрикнул кореец. Он хотел встать, но двое отделились от стены, взяли его за руки, усадили в кресло и деловито обыскали. Клаукк сорвал с его груди золотой медальон, висевший на цепочке, открыл. На стол упала микропленка, Клаукк вынул зажигалку-фотоаппарат и тоже бросил на стол. Рывком приподняв корейца, они потащили его в прихожую.
— Это наговор! — севшим от страха голосом кричал Пак. — Умоляю, не делайте этого, мадам! Проявите пленку…
Клаукк притворил дверь в гостиную, другой бандит держал вырывающегося Пака. Темные очки свалились на пол — склеенное веко закрывало пустую глазницу. Клаукк достал из кармана пистолет и сказал почти ласково:
— Ну, чего ты испугался, дурачок? Иди вперед! — И он сильно ткнул дулом под ребро корейцу.
Пак запнулся на полуслове, лицо его перекосилось, колени подогнулись. Он упал на мягкий ковер прихожей. Клаукк разогнулся с пистолетом в руках — перед дулом торчало острое лезвие ножа. Он вытер лезвие о спину убитого, нажал на кнопку, и стальной клинок убрался внутрь пистолета…
В двенадцать часов ночи в машинном отделении зазвонил телефон. Парень лет двадцати пяти, в белой, чуть испачканной маслом форменной рубашке с короткими рукавами и золотыми лычками на погонах, появился из глубины и пошел по скользкой стальной решетке между двумя рядами двигающихся механизмов.
— Старший механик Сергей Веремеев слушает, — сказал он в трубку. — Понял, бегу!.. Игна-а-т! — крикнул он куда-то в глубину. — Я наверх за радиограммой. Сейчас вернусь!
Миновав три-четыре узких металлических трапа, Сергей появился в коридоре команды, пробежал по нему, несколькими прыжками одолел еще два широких, покрытых дорогим ковром трапа и оказался в просторном вестибюле. В него выходили двери музыкального салона. Там царил полумрак, тихо играла музыка, в центре полированного круга двигались пары. Сергей завистливо покосился в сторону салона и подошел к бюро информации. Там дежурили две симпатичные девушки, одетые в строгую морскую форму: обе — Светы. Одна — высокая, крупная, другая — маленькая.
— Сережа, пляши! — сказала Света-большая. — Дочь!
— Как дочь? — Сергей смотрел на радиограмму и ничего не понимал. — Каким образом?
— Ты что, маленький? — строго спросила Света-большая. — Не знаешь, каким образом дети рождаются?
— Но… ей еще носить два месяца…
— Семимесячные тоже бывают, — объяснила Света-маленькая. — Ты разве не знал?
— Понимаешь, я все рассчитал. Рейс девять месяцев… Как раз к приходу… Теперь уже все, да? Уже ничего не сделаешь?..
Девчонки расхохотались.
— Это не опасно?
— Я семимесячная… — Света-большая поднялась со стула, встала во весь рост. — Посмотри на меня!
— Где док?
— Там, в салоне.
Сергей кинулся туда. Доктора он увидел сразу. Тот сидел рядом с пассажирским помощником за столиком в дальнем углу салона. Оба с тоской слушали излияния фрау Шульц, пожилой немки, представительницы фирмы, фрахтовавшей корабль.
— Я буду просить фирма продлять фрахт. Мой аргумент: комфорт — айн, много дешево — цвай…
— Док, на минутку! — Сергей коснулся плеча доктора.
Доктор, обрадовавшись возможности покинуть фрау Шульц, встал.
Поднялся и пассажирский помощник:
— Прошу простить, фрау Шульц. Ждет капитан.
— Понимай, — сказала фрау Шульц, — когда мужчин хочет избавиться от дамы, его всегда ждет капитан. Я прощаю вас…
Сергей, доктор и пассажирский помощник стали пробираться к выходу, обходя танцующих. Сергей расспрашивал доктора о новорожденной, тот ободряюще похлопал его по спине. Они вышли в вестибюль.
— У-уй, — облегченно вздохнул пассажирский помощник. — Спасибо, что вытащил. Эта немка доконает меня…
— Так что не дрейфь! — ободряюще сказал доктор Сергею, но тот уже обращался к пассажирскому помощнику: — Она правду говорит?