— Ликбез! Век без грамоты люди жили, и мы проживем. Ты дай мне денег, до тысячи сочту. Хочешь, по порядку, хочешь, сзаду наперед. А то — ликбез. Один грех с ним только. Связался на старости лег.
— А ты что, учиться, что ли, стал? — осведомился Алеха. — Давно ли?
— Да вот уж пятый раз был сегодня, — словоохотливо пояснил Урядов. — Всю азбуку прошли, все буквы заучили. Теперь за слоги взялись.
— Ну-ну, — одобрительно хмыкнул Алеха, укладываясь на койку.
…Обычно в день получки грузчики шабашили часа на два раньше. Шли с Оки в главную контору завода, подсчитывали заработок, прикидывали, во сколько обойдется деньщина. Правда у каждого была расчетная книжка. Но в грамоте многие не разбирались, а поэтому просили десятника либо Алеху, чтобы они покумекали в кудрявом почерке заводского бухгалтера.
Сегодня десятника с грузчиками не было, он сослался на занятость, сказал, что деньги получит завтра. Поэтому Алехе, пока он утешил всех сомневающихся, пришлось бы получать зарплату последнему. Но грузчики пропустили его первым.
— Пускай парень получает, — одобрительно шумели они, подталкивая Алеху к окошку, за которым сидел кассир. — Потрафил парень! Пускай первым.
Но только он пригнулся, чтобы всунуть голову в окошко, забранное решеткой, сзади раздался голос, заставивший Алеху оглянуться.
— Минуточку, товарищи грузчики! — громко и отчетливо произнося слова, говорил худощавый мужчина в пенсне. — Минуточку! Прошу внимания, товарищи!
Грузчики перестали галдеть, плотнее сбились в кучу, держась друг за друга, явно намереваясь не упустить свою очередь.
— Я от завкома профсоюза. Фамилия моя Утрисов. Мне поручено рассказать вам, товарищи, что сегодня на заводе был митинг, посвященный солидарности с бастующими английскими рабочими. — Утрисов вздернул подбородок, решительно сверкнул пенсне. — Мы с вами, товарищи, собираемся скоро праздновать Октябрьскую годовщину. Мы пойдем с флагами и лозунгами на демонстрацию. Мы будем петь и веселиться, а в это время наши товарищи по классу будут изнывать в тяжких оковах капитализма.
Слушали оратора без обычных ухмылок и перемигиваний. Видимо, грузчикам нравилось уважительное отношение к себе. Нравилось и Алехе, что его называют товарищем.
— Мы как в бою, товарищи. Мы — коммунисты, товарищи! А если идет бой и твой сосед изнемогает от ран, неужели ты бросишь его? — проникновенно сказал Утрисов и внимательно посмотрел на Алеху.
И все грузчики тоже посмотрели на парня. Алеха потупился, переступая с ноги на ногу.
— Вы знаете, товарищи, когда Антанта пыталась задушить нашу республику, английские рабочие протянули руки помощи Советской России. Они отказались грузить оружие на суда. Скольких кормильцев спасли они в нашей стране! Сколько наших братьев и отцов остались живыми из-за того, что интервенты не получили это оружие! Верно я говорю, товарищи? — обратился Утрисов к грузчикам. — Вот ведь в чем изюминка эпохи!
— Точно, — неуверенно подтвердил пожилой, степенный грузчик. — Было дело.
— Сейчас им тяжело, — Утрисов показал куда-то рукой. — Пусть каждый из вас поймет и почувствует в себе гордость, что может помочь братьям по классу. Пусть каждый поймет и скажет себе: я — Россия! Маленькая частица Советской России. И пусть сознание этого подскажет каждому, как он должен поступить. Должны мы помочь товарищам по классу, верно?
— Об чем речь! — не очень согласно загомонили грузчики. — Как не помочь?
— Ну вот вы, товарищ, — обратился Утрисов к Алехе. — Как вы считаете?
— Мы, — Алеха сконфузился, — а чего мы? Мы как все!
— Ну, а все-таки! — настаивал Утрисов, поправляя пенсне. — Вы грамотный? Газеты читаете?
— Про него самого в газетах пишут, — сказал кто-то из очереди.
— Где, в какой газете? — осведомился Утрисов, с любопытством приглядываясь к Алехе.
— В «Красном химике», — неохотно пояснил Алеха.
— Погоди, погоди, — Утрисов подслеповато прищурился, поправил пенсне, — припоминаю. Это насчет механизации на береговом хозяйстве? Ну правильно! Если не ошибаюсь, Филатов ваша фамилия?
— Ага, — промолвил Алеха, смутившись от пристального взгляда Утрисова.
— Ну, так тем более товарищ Филатов должен нам, как герой производства, пример показать!
— Давай, Алеха, показывай, — в очереди засмеялись, — поглядим, как мошной тряхнешь!
Неловко Алехе. Вон сколько на него смотрит народу! Из окошка кассир высунулся, лысой головой поблескивает, в руках Алехину расчетную книжку держит. Знает Алеха, удержано с него в эту получку за пару лаптей шестьдесят копеек и за койку в бараке три с полтиной.