Без четверти три в зал из кабинета директора прошла комиссия.
— Быстренько мыть руки — будем надевать костюмы, — шепнул Слава.
Андрей помчался в вестибюль за Лешей — он ушел встречать родителей и почему-то не возвращался. Дверь студии была открыта настежь, Леша гулял возле автобусной остановки.
— Леша, пошли, Слава зовет, — выскочив на улицу, позвал Андрей.
— А как же родители?
— Значит, не смогли, пойдем…
— Они придут, отец обещал…
Андрей схватил Лешу за руку, потащил по коридору, тот упирался, но как-то вяло: придут родители или нет, а выступать надо…
В гардеробной их уже ждали новенькие, ни разу еще не бывавшие на манеже костюмы: шикарные розовые рубашки с серебряными колечками, малиновые, в тон с чехлами на подушках, шорты.
Андрей быстро стянул через голову рубашку, выпрыгнул из брюк: ему ужасно не терпелось облачиться в новый костюм. До этого он надевал его лишь однажды, на примерке, в костюмерной, но там разглядывать себя в зеркале было неудобно.
— Быстренько наденьте белые трусики и бандаж светлой стороной, — приказал Слава, сам он уже разгуливал по гардеробной в костюме, который делал его моложе.
Андрей надел шорты и рубашку, подошел к зеркалу. Слава тотчас окинул его придирчивым взглядом.
— Ну, Андрей, ты у нас сегодня принц!
— Только волосы торчат. Может, смочить?..
— Не надо, это тебе к лицу.
Коля тем временем занимался с Лешей, помог ему влезть в шорты, которые почему-то оказались чуть-чуть узки. Леша нервничал, спешил, наверно, все еще переживал, что не дождался родителей.
— Леш! Ты почему такой серьезный? А ну-ка улыбнись, пошире, пошире…
В дверь постучали.
— Войдите, — крикнул Слава.
Дверь приоткрылась, и в гардеробную проник большой букет цветов, за ним показалась Лешина мать:
— Вячеслав Иванович! Не знаю, как вас и благодарить. Мой теперь учится, не грубит, за последний месяц всего одну двойку принес…
— Я уже исправил, — сказал Леша и распахнул дверь пошире. Ему хотелось, чтобы в гардеробную вошел отец. Сегодня он был чисто выбрит, аккуратно причесан, совсем не похож на того человека, которого Андрей видел зимой во дворе.
— Ой, какой ты у нас сегодня красивый, настоящий артист, — мать поцеловала Лешу в щеку.
— Еще нет, артист — это после выпуска, — Леша, выскользнув из объятий матери, удрал к зеркалу.
Андрей, почувствовав, что из глаз вот-вот выкатятся слезы, отвернулся. О том, что выпуск двадцатого, он написал матери еще месяц назад, но приехать она не смогла: дорого, да и кто с работы отпустит.
— Анна Васильевна, вы уж нас извините, — смущенно улыбнувшись, заговорил Слава. — Нам нужно готовиться.
— Конечно, конечно, — засуетилась Лешина мать.
— Вы проходите в зал, Коля вас проводит.
Коля вышел в коридор, но тут же заглянул обратно:
— Слав, пора разминаться, уже первый номер пошел…
— Сейчас, только ребят нарисую.
Слава взял губную помаду, пудру, румяна…
— Чур, я первый, — воскликнул Леша и, подскочив к зеркалу, плюхнулся на стул.
— Почему — ты? Может, я первый… — Андрей схватил второй табурет и сел рядом…
— Только не спорить, — улыбнулся Слава, — без грима никто не останется.
Андрей задрал подбородок, зажмурил глаза. Слава быстро коснулся его щек ватой, мазнул по губам жирным карандашом. Андрей глянул в зеркало и увидел, что губы у него стали красными, как у женщины…
Слава наводил румянец на щеках Леши.
— Ну вот и все. Если в манеже будут сохнуть губы, не стесняйтесь, оближите…
— Не слишком яркий грим? — смущенно спросил Андрей.
— Нормальный, тут же дневной свет, а для манежа в самый раз.
Слава подтолкнул мальчишек к выходу, без хорошей разминки надежды на удачную работу могли не сбыться.
Андрей выскочил в коридор, на цыпочках прошел мимо занавеса, отделявшего манеж, где вспыхнули негромкие, но дружные аплодисменты, нырнул в тренировочный зал.
Здесь на обыкновенном ведре сидел клоун в полосатой кепке, с длинным, как у Буратино, картонным носом. Он давал последние инструкции маленькой лохматой собачке, стоявшей перед ним на задних лапках…
— Я кому сказал — стоять? Сколько будет два и два? Голос! Голос!..
Собачка недовольно тявкнула два раза, ей словно не нравилось, что хозяин разговаривает с ней не слишком ласково.
— А умножать она тоже умеет? — спросил Леша.
— Проваливайте, ребята, без вас тошно…