— Ну, к делу. Пусть один братишка за молоком бежит, а другой самовар ставит. Скажи им, что будем чай пить. А маму предупреди, чтобы не волновалась. Всё будет в порядке.
Только я отослал братишек, как скрипнула входная дверь и женский голос спросил:
— Скажите, пожалуйста, Забегаловы здесь живут?
Из сотен других голосов я сразу узнал бы этот певучий голос!
— Меня товарищ Прохоров просил зайти к вам, — сказала женщина. — Здравствуйте. Вы давно больны?
— Второй месяц, — сказала мама.
— А вы — моряк? — спросила меня женщина. — Я слышала о вас. Приехали навестить маму?
Я что-то пробормбтал в ответ.
— Ну, поглядим, что с вами, милая, — сказала женщина матери, приближаясь к кровати. Меня передёрнуло: неужели она прикоснётся к маме своими погаными руками?
В эту минуту в сенях что-то грохнуло и послышалась возня. Женщина подняла голову и прислушалась.
— Что это? — спросила она, насторожившись.
— А это кот, наверное, подрался с собакой, — тихо ответила мать. — Они вечно воюют.
Милая, славная мама. Кто её надоумил? Она помогала нам в этой игре!
Внезапно женщина поднялась и направилась к двери.
— Не стоит беспокоиться, — раздался в дверях спокойный голос. — Руки вверх!
И старый марочник поднёс к лицу женщины платок с «зелёной стрелой». — Ваш?
Женщина отвернулась.
— Кстати, с вами давно хочет познакомиться один человек.
— Пётр Сергеич! — закричал я.
Да! На пороге стоял Пётр Сергеич, немного запыхавшийся, и, как всегда, весёлый.
— Введите-ка сюда этого типа, — сказал он через плечо. Незнакомый мне старший лейтенант ввёл Прошу.
— Вы пришли за своими трусами? — насмешливо спросил Пётр Сергеич. — Не беспокойтесь, они в надёжных руках. О вашей знакомой мы тоже позаботимся. Вы можете быть совершенно спокойны и за вашего третьего партнера, — он посмотрел на часы: — с поездом в шесть сорок пять он не уедет, хотя он уже загримировался и надел свою ватную телогрейку.
Затем капитан коротко приказал:
— Уведите их!
Старый марочник вышел за ними следом.
— Ну, парень, — сказал Пётр Сергеич, — теперь познакомь меня с Марьей Петровной. Надо попросить у неё извинения за беспокойство и…
В эту минуту появился Петя с кипящим самоваром.
— И… — продолжал Пётр Сергеич, вынимая из кармана два огромных золотистых лимона — величайшую редкость в Решме, — не попить ли нам крепкого чаю с лимоном?
Но тут вбежал Митя и закричал не своим голосом:
— Ваня! Маргаритин дом горит!
Мы с Петром Сергеичем выскочили на улицу.
Глава шестнадцатая, в которой заканчивается история «зеленых стрел»
Когда мы подбежали к Маргаритиному дому, пожарных ещё не было. Кругом толпился народ. Сквозь крышу прорывалось яркое пламя, стёкла лопалась от жары. «А вдруг Маргарита там, в доме?» — подумал я. Но кругом говорили, что дом заперт и пуст. «Наверное, уходя нечаянно заронили огонь», — предположил кто-то. Но я знал, кто поджёг дом. Убегая, подлый враг заметал свои следы.
Вдруг мы услышали отчаянный крик:
— Маргарнточка!.. Маргарита! Она там, в доме!
Мы увидели Маргаритину маму. Она бежала, задыхаясь. Шубка её была распахнута.
— В какой она комнате? — крикнул ей Пётр Сергеич.
— Вот эти два окна…
Капитан скинул шинель.
— Забегалов! Топор!
Петр Сергеич подскочил к дому и выбил топором оконную раму. Одним прыжком он очутился в доме. Обжигая руки, я влез на подоконник и заглянул внутрь.
— Забегалов! Тут пусто. Где она может быть?
Я вскочил в комнату и чуть не задохнулся.
— Рот, рот прикрой! Платок есть?
Всё вокруг пылало… Горели занавески, книги, стол, одеяло на постели.
Маргарита! — крикнул Пётр Сергеич.
С потолка упала горящая балка, и мы еле отскочили. По комнате носилась чёрная копоть, мы едва видели друг друга.
— Маргарита! — закричал я.
В ответ донесся слабый крик. Я кинулся в залу… И невольно отпрянул — пол пылал, как костёр. Разбежавшись, я перепрыгнул через огонь. Пётр Сергеич не отставал от меня.
Мы вбежали в столовую.
— Маргарита! — снова крикнул я…
— Помогите… — раздалось о совсем близко. Мы поняли: отчим запер её в умывальной.
Ударами топора Пётр Сергеевич выбил дверь. Плачущая, перепутанная до смерти Маргарига бросилась мне навстречу.
В это время из столовой донёсся страшный грохот — рухнул потолок. Пётр Сергеевич подхватил девочку на руки.