— Некто, поставляющий продукты и оружие извне? — недоверчиво переспросил Сван, и брови его поднялись шалашиком.
— Именно так. Надо разорвать эту цепочку!
— Вы с ума сошли! — воскликнул Сван. — Эти заложники — наши люди. Мы открыли все закрома, стараемся снабжать их всем, в чем они могут нуждаться.
— Патронами, оружием и запчастями к нему?
— Конечно, нет!
— Из всех отчетов, которые я сумел заполучить, понятно, что каждый вечер в посольстве начинается «фейерверк», длящийся от четырех до пяти часов. Посольство извергает потоки ружейного и автоматного огня.
— Это все их проклятый террор! — взорвался Сван. — Можете представить, каково им внутри! Ты в ужасе вжимаешься в стену, а тьма вокруг вспарывается очередями. И каждую минуту их может настичь гибель. Если мы сумеем освободить несчастных, то им понадобятся годы, чтобы забыть об этом кошмаре.
Кендрик помолчал, давая угаснуть вспышке эмоций.
— Эти чертовы безумцы, мистер Сван, не могут иметь у себя арсеналы, чтобы ежедневно устраивать пальбу. Их постоянно снабжают. Кто — неизвестно. А кто работает на ксероксах, кто умеет использовать текстовый редактор и пользоваться телекамерой? Поверьте, один из двадцати этих молодчиков имеет зачатки интеллекта, но все же недостаточно умен, чтобы понять идеологию движения. Этими отбросами умело манипулируют. Вероятно, в этом есть и наша вина. Не знаю… Но я знаю, что их запрограммировали. А за этими марионетками где-то прячется человек, дергающий за ниточку, человек, который хочет прибрать к рукам всю Юго-Западную Азию.
— Вы говорите о Махди?
— Да.
— Вы полагаете, что сможете разыскать его?
— Мне нужна помощь. Нужно помочь вылететь по назначению. Арабская одежда. Тут я подготовил список.
Заместитель директора снова откинулся на спинку стула и энергично потер подбородок.
— Но почему, почему, конгрессмен, вы решились на это? Почему мультимиллионер Эван Кендрик так жаждет испытать судьбу? Это же в материальном плане вам ничего не даст. Скажите, почему?
— Полагаю, благороднее было бы ответить, что я желаю помочь несчастным. Но, как вы уже сказали, я немало вложил в этот регион. Попытаюсь спасти хотя бы часть затрат собственными руками.
— Ну, если дело касается денег, то я могу быть спокоен, — не без иронии заметил собеседник. — Но если я возьму вас, то вам придется бродить по минному полю, не имея навыков для выживания. Эта мысль не посещала вас, конгрессмен?
— Я не собираюсь брать штурмом посольство, — парировал Эван Кендрик.
— Этого и не понадобится, Стоит лишь вам, простите за прямоту, ляпнуть не то слово не тому человеку, и на это отреагируют быстро и четко.
— Конечно, в Маскате я могу попасть в переделку, такую же, как сегодня на углу Двадцать третьей улицы и Виргинии-авеню.
— Я знаю об этом инциденте.
— В Маскате, мистер Сван, если правильно выбирать маршрут, можно быть в большей безопасности, чем в Вашингтоне.
— Вы когда-нибудь служили в армии?
— Нет.
— Вы находились в призывном возрасте, когда грянул Вьетнам. Почему вы туда не попали?
— Я заканчивал специальное учебное заведение. Это избавило меня от службы.
— Вам приходилось когда-нибудь держать пистолет?
— Опыт мой весьма ограничен.
— Но вы можете отличить спусковой крючок от ствола?
— Ограниченный опыт не означает его отсутствие. В начале работы в Эмиратах мы постоянно держали при себе оружие во время работы. Да и позже приходилось иногда носить пушку.
— И вы стреляли? — продолжал допытываться заместитель директора.
— Разумеется, — отвечал Кендрик, и голос его был по-прежнему абсолютно невозмутим. — Я имел возможность изучить, где спусковой крючок и откуда вылетает пуля.
— Странный вопрос, может быть, но мне хотелось бы знать, приходилось ли вам стрелять в людей?
— Я обязан отвечать?
— Разумеется. Я ведь представляю в данный момент правосудие.
— Тогда я отвечу «да».
— Когда произошел этот случай?
— Не случай, а случаи, — уточнил конгрессмен. — В мою команду входили геолог, специалист по оборудованию, несколько бывших сотрудников Армейского корпуса инженеров. Они у нас выполняли функцию прорабов. Мы часто делали вылазки в те места, чтобы взять пробы грунта и подыскать площадки для нашей машинерии. Несколько раз на нас нападали вооруженные кочевники. Эта проблема существовала несколько лет. Местные шишки принимали кардинальные меры: советовали быть осторожнее тем, кто направляется в глубинку. Вот в те благословенные времена мне и довелось поупражняться с пистолетом.