— Мы знаем о блондинистом госте, — прервал его Дэнисон, — но не можем его найти.
— А вот он нашел кого-то еще, кто подтвердил, преднамеренно или нет, то, что он искал. Если мы исключим вас, а также госсекретаря, министра обороны и объединенное правление, остается Кроуфорд, Грейсон и женщина Рашад.
— Зачеркните первых двух, — сказал начальник штаба Белого Дома. — Сегодня рано утром я «пытал» Кроуфорда прямо здесь, в этом кабинете, и он был готов вызвать меня на игру в сайгонскую рулетку только за то, что я предположил такую возможность. Что же касается Грейсона, то я выудил его в Бахрейне пять часов назад, и его чуть было не хватил удар от одной только мысли, что мы рассматриваем его в качестве возможного предателя. Он прочитал мне лекцию по конспирации, как будто я — глупейший козел, которого нужно бросить в одиночку, потому что я позвонил ему на чужую территорию по неохраняемой линии. Как и Кроуфорд, Грейсон — профессионал старой закваски. Ни тот, ни другой не станет из-за вас рисковать своей карьерой, и никого из них нельзя обманом заставить это сделать.
Кендрик наклонился вперед в кресле Дэнисона и облокотился о стол. Он невидящим взглядом смотрел на противоположную стену кабинета, в голове у него сталкивались противоположные мысли. Да, Калехла, урожденная Эдриен Рашад, спасла ему жизнь, но неужели она сделала это только для того, чтобы затем его продать? Калехла поняла его, когда он нуждался в понимании; она была добра, когда он крайне нуждался в доброте… Если ее обманом заставили выдать его, он раскроет ее ненадежность, и работа для нее будет кончена, работа, ставшая для нее делом всей ее жизни… Однако если это не обман, если по своим собственным убеждениям она его «засветила», — значит, ему остается только разоблачить ее предательство. Что было истиной? Глупость, неосторожность — или ложь? Что бы это ни было, он должен все выяснить сам, не находясь под влиянием официального расследования. И прежде всего он должен узнать, с кем она связалась или кто связался с ней. Потому что только этот «кто» ответит, почему он разоблачил Эвана в Омане.
— Итак, из вас семи без объяснений остается только один.
— Женщина, — согласился Дэнисон, кивая головой. — Я ее насажу на вращающийся вертел и поджарю на самом горячем костре, который вы когда-либо видели.
— Нет, не поджарите, — возразил Кендрик. — Вы и ваши люди и близко не подойдете к ней, пока я не дам сигнала, — если я вообще его дам. А пока что мы предпримем еще один шаг. Никто не должен знать, что вы ее привезете сюда под прикрытием. Кажется, это правильный термин? Абсолютно никто. Это понятно?
— Кто вы такой, чтобы…
— Мы уже это прошли, Герби. Вы не забыли о следующем вторнике в Голубом зале? С морским оркестром и всеми этими репортерами и телевизионными камерами? Если я захочу, то вскарабкаюсь на высокую сцену и выскажу некоторые свои взгляды. Поверьте мне, вы будете среди первых моих мишеней!
— Шантажист паршивый! Тогда ответьте загнанному в угол человеку на один вопрос: почему этой женской особи полагается особое обращение?
— Объясняю, — ответил Кендрик, не сводя глаз с начальника штаба. — Эта женщина спасла мне жизнь, и вы не смеете компрометировать ее, дав понять ее собственным людям, что она «под колпаком» Белого Дома. Вы уже достаточно наломали здесь дров.
— Хорошо, хорошо! Но давайте договоримся вот о чем. Если проболталась она, вы передаете ее мне.
— Это зависит от того, как и почему она это сделала, — ответил Эван, резко поднимаясь со стула. — Выведите меня отсюда, Дэнисон. Поскольку я не могу поехать ни в мой дом в Виргинии, ни даже в Колорадо без того, чтобы меня не замели, не может ли кто-нибудь нанять для меня домик или шалаш в деревне? Я заплачу за месяц или за сколько будет необходимо. Мне просто нужно несколько дней, чтобы все обдумать, перед тем как я вернусь в кабинет.
— Об этом уже позаботились, — сказал начальник штаба. — Фактически это была идея Дженнингса — забыть о вас на выходные, отправив в один из тех «стерильных домов» в Мэриленде.
— Что значит, черт побери, «стерильный дом»? Пожалуйста, пользуйтесь языком, который я понимаю.
— Давайте изложим это следующим образом: вы будете гостем президента Соединенных Штатов в таком месте, где вас никто не сможет найти. Оно подготовлено для людей, присутствие которых не должно быть обнаружено. Я согласен с мнением, что Лэнгфорду Дженнингсу необходимо сделать о вас первое публичное заявление. Вас здесь видели, а это дает стопроцентную гарантию, что слухи о вас просочатся из стен этого здания.