— Они следили за этой машиной… Но машины гарнизона мотаются по всему Маскату.
— Еще раз прошу прощения, Ахмет, что не сообщила о проколе раньше. Увы, не было связи. В плане появилась трещинка. Они знают, что Кендрик был здесь.
— Мустафа, — сердито прервал ее молодой султан. — Жаль, что он умер, но у него оказался слишком длинный язык.
— Может, это его вина, а может, и нет, — заметила Калехла. — Не исключено, что тут замешан Вашингтон. Слишком много людей оказались причастными к прибытию Кендрика, я наблюдала за этим. Насколько мне известно, операцию проводит Госдепартамент; там есть довольно ловкие люди.
— Мы не знаем, кто враг и где его искать! — Ахмет сжал кулаки, постучал костяшками по зубам. — Им может оказаться кто угодно; он может находиться где угодно, и даже совсем рядом. Что же делать?
— Выполнить просьбу американца, — сказала Калехла. — Дадим ему возможность действовать с солидным прикрытием. Пусть наладит контакты. Затем будем ждать момента, когда он выйдет на связь.
— И это все, что я должен сейчас делать? Просто ждать?
— Не только. Сообщи мне точный маршрут и предоставь самую скоростную машину. Я притащу оборудование, оно у меня в чемодане в холле, и пока я буду переодеваться, согласуй детали с кузиной и доктором, которого ты называешь старым другом.
— Погоди-ка, — запротестовал Ахмет. — Я не могу позволить тебе подвергать свою жизнь риску.
— Речь идет не о моей жизни, — холодно возразила Калехла, пристально взглянув на султана карими глазами, — и не о твоей, честно говоря. Речь идет о терроризме как о таковом и о спасении Юго-Западной Азии. Может, ничего и не произойдет этой ночью, но я должна действовать, а ты должен мне это позволить. Не к этому ли готовились мы оба?
— И дай ей номер, по которому она могла бы связаться с тобой или с нами, — спокойно сказала Роберта Яменни.
Султан Омана кивнул и прикрыл глаза.
— Иди переодевайся.
— Спасибо, Ахмет. Я буду спешить, но прежде мне надо связаться с моими людьми. Это не займет много времени.
Абсолютно пьяный лысый мужчина в растрепанной одежде был выведен из лифта двумя соотечественниками. Его спутникам с трудом удавалось поддерживать сраженного алкоголем толстяка.
— Чертов придурок, вот кто он! — выпалил сопровождающий слева, рассматривая ключи, позванивающие в его правой руке, в той самой, которой он поддерживал пьяницу.
— Хватит, Дик, — возразил его компаньон. — Мы все глотнули больше нормы.
— Черт бы побрал эту страну. Он мог бы ввязаться в кровавую драку, и нас бы подвесили за шею на ближайших фонарных столбах. Где его распроклятый номер?
— Надо еще пройти немного. Тяжелый парниша, правда?
— Готовый. По-моему, он наглотался чистого виски.
— Не знаю. Он показался мне нормальным парнем, который собирается подцепить на короткое время шлюшку.
— Кем он работает, не знаешь?
— В какой-то текстильной фирме в Манчестере. Она называется то ли Твилингейм, то ли Барлингейм.
— Никогда не слышал о такой, — проговорил мужчина справа, удивленно подняв брови. — Давай ключи. Кажется, добрались.
— Мы просто сбросим его на постель. Конечно, это не слишком вежливо, но…
— Как ты думаешь, тот парень не закроет бар, пока мы выполняем наш христианский долг?
— Этот сукин сын лучше бы не делал этого! — воскликнул Дик, когда все трое ввалились в комнату, освещаемую только светом из коридора. — Я оставил ему двадцать фунтов, чтобы он подождал нас. В темпе!
— Спокойной ночи, толстяк, — сказал компаньон Дика. — Пусть все черти унесут тебя подальше.
Полный мужчина в полосатом костюме оторвал голову от подушки и повернулся к двери. Шаги в коридоре стихли. Он перевернулся и встал на ноги. Комната тускло освещалась светом уличных фонарей. Толстяк снял пиджак и повесил, аккуратно разгладив складки. Потом развязал галстук и снял его с шеи. Затем расстегнул рубаху, пропитанную виски, и выбросил ее в мусорное ведро. Он вошел в ванную, открыл сразу оба крана и вымылся до пояса. Закончился туалет тем, что хозяин номера вытерся насухо и протер кожу одеколоном. Закончив процедуру, вернулся в комнату и направился к багажу, лежащему в углу. Он открыл чемодан, вынул черную шелковую рубаху и надел, заправив под пояс, охватывающий его объемистое брюхо. После этого подошел к окну, достал коробку спичек из кармана брюк, зажег спичку, дал пламени разгореться и сделал три круговых движения перед стеклом. Выждав секунд десять, владелец номера направился к левой стене и включил свет. Затем он открыл дверной замок, вернулся к постели, аккуратно взбил ее, уложил рядышком две подушки и накрыл их одеялом. Взглянув на часы, он приготовился ждать.