— Вы сошли с ума, знаете ли вы это?
— Доктор, у нас нет выбора. Этот человек — Азра Голубой.
— Неверно, неверно, неверно! У Азры борода и длинные волосы — мы все видели его по телевизору.
— Он сбрил бороду и обрезал волосы.
— Вы уверены в этом, Амаль Бахруди?
— Да.
— Этого человека доставили пять часов назад с базара. Пьяница, важничающий клоун — и ничего более. Его товарищ сам себе перерезал глотку ножом полицейского.
— Я был там, Файзал. Он Азра, брат Зайи Ятим.
— Вы поверили ему на слово?
— Я беседовал с ним, слушал его. Священная война этого человека направлена не против Аллаха или Христа. Он борется за выживание в этой жизни, на этой земле.
— Безумие. Все вокруг нас сумасшедшие.
— Что велел Ахмет?
— Делать, как вы предложили, но вы должны подождать его полицейских. Этим двоим он доверяет полностью.
— А, близнецы! Те двое, которые забрали меня на улице Вади эль-Кабир?
— Да. Один из них будет вести машину, а второй — будет играть роль сопровождающего вас охранника.
— Хорошенькие дела. Все, действительно, разворачивается по сценарию Ахмета!
— Вы не совсем правы, мистер Кендрик.
— Он не слишком себя утруждает. Здесь есть двое заключенных, которых желательно было бы отправить вместе со мной и Азрой.
— Почему? Кто они такие?
— Один из них — придурок, который разругался с собственной командой, а другой… Короче, заберите этих двоих, и не станет силы, цементирующей террористов.
— Вы говорите загадками.
— Те, что останутся, не слишком крепки на излом, доктор. Они действительно не знают ничего существенного. Я предлагаю взять трех или четырех из них на время в небольшую камеру. Они до смерти перепугаются возможной казни.
— Поберегите собственную шкуру, Кендрик. Вы попадете в мир, о котором не знаете ничего.
— Я научусь. Именно для этого я здесь.
Знак был подан. Охранник у двери ненадолго опустил левую руку, потряс ею, восстанавливая кровообращение, и тут же снова ухватился за перекладину. Он должен был повторить это же движение менее чем через минуту — и это должен был быть тот самый момент, который надлежало использовать Эвану. Все движения в лаборатории просчитали до точности. Атака планировалась быстрая и простая. Реакция охранника являлась ключом к успеху. Через двадцать две секунды левая рука стража упала в жесте усталости. Кендрик спрыгнул со скамьи, превратил тело в метательный снаряд, ударивший охранника с такой силой, что голова полицейского стукнулась о дверь, и он без чувств свалился на пол.
— Быстро! — скомандовал Эван, повернувшись к Азре. — Помоги мне. Сними с него ключи.
Палестинец прыгнул вперед следом за кандидатом в лидеры. Они забрали у лежащего автомат и сняли ключи с пояса.
— Теперь я убью его! — вскричал террорист с заячьей губой, целясь из автомата в голову лежащего без сознания человека.
— Остановите глупца! — приказал Азра.
— Идиот! — проревел кандидат в начальники, отбирая оружие у юного фанатика. — Водитель услышит выстрелы!
— Он наш враг! Заклятый враг!
— Он наш единственный путь выйти отсюда, ты, несчастный глупец! — прикрикнул на него Азра, снимая с Кендрика наручники и протягивая ему ключ.
Конгрессмен из Колорадо разомкнул наручники Азры, затем они освободили кандидата в лидеры.
— Меня зовут Йозеф, — сказал старик. — Это еврейское имя, ведь мать моя была еврейкой, но мы никогда не были частью иудеев Израиля. Ты храбрый человек, Амаль Бахруди.
— Это была вынужденная мера — впереди нас ожидали более чем крупные неприятности, — заметил Кендрик, сбрасывая наручники на пол и поворачиваясь к террористу, который хотел убить охранника. — Не знаю, освобождать его или нет?
— Почему? — заорал парень. — Потому что я буду убивать в нашей священной войне, ради наших идеалов?
— Не потому, молодой человек, а потому что из-за тебя могут пострадать люди, более ценные, чем ты.
— Амаль! — воскликнул Азра, хватая Эвана за руку, чтобы привлечь внимание. — Я согласен, что он идиот, но его непримиримость очень нам понятна. Поселенцы на Западном Берегу взорвали дом его предков и магазин одежды его отца. Отец его скончался после взрыва, и Опекунская Комиссия Израиля продала недвижимость новым поселенцам за бесценок.