Выбрать главу

Комплект одежды, который выбрал себе Эван, был похож на одежду, которую носили террористы: неглаженые брюки цвета хаки, замусоленный пиджак с бортами, как у американцев, и темная рубашка с расстегнутым до середины груди воротом. Лишь возраст да глаза отличали его от большинства фанатичных неопытных юнцов, захвативших посольство. Смуглая кожа скрывала его возраст, а глаза затенял козырек матерчатой кепки. И завершали образ, который ему хотелось создать, финка в футляре, прикрепленном к пиджаку, и револьвер, корпус которого выпирал из правого кармана. «Надежному человеку» доверяли. Он спас жизнь Азре — главарю террористов и поэтому мог беспрепятственно расхаживать по территории захваченного посольства, поневоле становясь свидетелем многих отвратительных сцен. Он метался от одной группы перепуганных и отчаявшихся заложников к другой.

Надежда. Это все, что он мог им дать, хотя и понимал, что в конце концов она может оказаться несбыточной. Но он должен был заронить в их души искорку этой надежды, дать им что-то, за что они могли бы держаться. По крайней мере хотя бы думать о ней в темноте, в самые жуткие ночные часы.

— Я американец! — шептал он находившимся в шоке заложникам, когда встречал их собравшихся вместе по трое и более человек. Его блуждающий взгляд постоянно был направлен на бродивших поблизости неопытных юнцов, считавших, что Бахруди оскорбляет своих заключенных, время от времени разражаясь вспышкой гнева. — О вас помнят. Мы делаем все, что в наших силах. Не обращайте внимания на мой крик. Я должен.

— Слава Богу! — как правило, слышались первые произнесенные слова, за которыми следовали слезы и описание ужасов, неизменно включающее публичную казнь семи приговоренных заложников.

— Они убьют нас всех! Им безразлично! Мерзких тварей не волнует ничья смерть — ни чужих, ни своих.

— Сделайте все возможное, чтобы оставаться спокойными. И вот что я имею в виду конкретно. Постарайтесь скрыть свой страх, это чрезвычайно важно. Не вступайте в конфликт, но и не пресмыкайтесь перед ними. Ваш страх действует на них как наркотик. Помните это.

В какой-то момент Кендрик вдруг встал и закричал, осыпая оскорбительными словами группу из пяти американцев. Он заметил одного из телохранителей Зайи Ятим, который быстро направлялся к нему.

— Эй ты, Бахруди!

— Слушаю.

— Зайа хочет видеть тебя сейчас же. Иди в комнату для совещаний.

Проследовав за телохранителем через крышу, Эван спустился вниз, миновав три пролета ступенек, ведущих в длинный коридор. По пути он снял кепку и вытер пот со лба. Его проводили к открытой двери большого зала посольства. Он переступил порог, и через четыре секунды его мир чуть не рухнул. Он услышал слова, которые меньше всего хотел бы услышать:

— Боже мой! Эван Кендрик!

12

— Мен ир рах-гил да? — спросил Эван, разум и тело которого сковал страх. Напрягшись и прилагая невероятные усилия, он заставил себя идти обычной походкой да еще и спросить Зайю, кто этот полный человек, который говорит по-английски.

— Он утверждает, что пришел от Махди, — ответил Азра, стоявший между Зайей и Ахбиядом.

— Что он хотел сказать?

— Вы слышали его. Он говорит, что вы человек по имени Кендрик.

— Кто это? — спросил Эван по-английски, обращаясь к Мак-Дональду и отчаянно пытаясь сохранять спокойствие, привыкая к появлению человека, которого он не видел почти пять лет: «Мак-Дональд. Глупый светский пьяница из Британской колонии в Каире». — Меня зовут Амаль Бахруди, а вас?

— Вам прекрасно известно, кто я! — закричал англичанин, размахивая указательным пальцем и выразительно посматривая по очереди на четверых членов Совета, особенно на Зайю Ятим. — Никакой он не Амаль и не человек от Махди. Он американец, и зовут его Эван Кендрик.

— Я обучался в двух американских университетах, — улыбаясь, сказал Эван, — но меня никогда не называли Кендриком. Другими именами — да, но не Кендриком.

— Ты лжешь!

— Наоборот, скорее всего это ты обманщик, если утверждаешь, что работаешь на Махди. Мне показывали фотографии всех европейцев, которые задействованы в его секретной службе, но твоей фотографии среди них не было. Я бы точно тебя запомнил: уж больно приметные у тебя лицо и фигура.

— Лгун! Самозванец! Ты работаешь с Калехлой — шлюхой и врагом! Рано утром она собиралась встретиться с тобой!

— О чем ты говоришь? — Кендрик посмотрел на Азру и Йозефа. — Я никогда не слышал о Калехле, а на рассвете вместе с друзьями спасал свою жизнь. Уверяю тебя, нам некогда было флиртовать.