— Благодарю, мой дорогой друг из дворца. Вы так любезны. Меня зовут Уэйнграсс. Вам мое имя, конечно же, ничего не говорит. Но великому султану Ахмету оно знакомо. Естественно, мне бы не хотелось беспокоить такую знаменитость, но если бы вы оказали любезность и передали ему, что я звонил, возможно, он проявил бы благосклонность. Так вам можно дать свой номер? — Менни назвал номер, поглядывая на диск телефона. — Благодарю, мой любезный друг. Учитывая, что это безотлагательное дело, султан похвалит вас за усердие. Еще раз благодарю вас.
Некогда известный архитектор положил телефонную трубку и, откинувшись на спинку стула, начал глубоко дышать, пытаясь задержать хрип, вырывающийся из его груди.
— А теперь нам придется подождать, — произнес он, посмотрев на офицера. — Будем надеяться, что султан умнее и богаче вас… Боже мой, он возвратился! Бог услышал меня, и спустя четыре года мой сын возвратился!
— Зачем? — спросил Яков.
— Чтобы встретиться с Махди, — ответил спокойно Уэйнграсс, уставившись в пол.
— С кем?
— Скоро узнаешь, горячая голова.
— Он же не твой сын, Менни.
— Это единственный сын, о котором я когда-либо мечтал.
Зазвонил телефон. Схватив трубку, Уэйнграсс приложил ее к уху.
— Алло?
— Эммануэль?
— В те времена, когда мы были с тобой в Лос-Анджелесе, ты был менее официален.
— Клянусь Аллахом, я никогда этого не забуду. С тех пор, как я возвратился обратно, мне приходится постоянно контролировать себя.
— Скажи мне, юный гаденыш, тебе удалось сдать курсовую по политической экономии на третьем курсе?
— Лишь второй раздел, Менни. Мне следовало прислушаться к твоим советам, когда ты рекомендовал мне сделать ее более трудной для понимания, так как они любят сложности.
— Ты можешь говорить? — спросил Уэйнграсс, голос которого вдруг стал серьезным.
— Могу. А вот тебе нельзя. С этой стороны все установки стационарные. Понятно?
— Да. Наш общий знакомый, где он?
— Направляется в Бахрейн. С двумя из посольства. Предполагалось, что вместе с ним будет лишь один человек, но в последний момент все переиграли. И я не знаю почему.
— Возможно, это связано с кем-то еще. Это все?
Ахмет сделал небольшую паузу.
— Нет, Менни, — сказал он спокойно. — Есть один человек, в дела которого ты не должен вмешиваться ни при каких обстоятельствах. Это женщина — и зовут ее Калехла. Я сказал это тебе только потому, что доверяю тебе и ты должен знать, что она там. Но больше об этом не должен знать никто. Ее присутствие здесь должно храниться в такой же тайне, как и присутствие наших друзей. Ее разоблачение было бы катастрофой.
— Потрясающе, дружище! И как же я узнаю эту женщину, создающую вам проблемы?
— Надеюсь, тебе это не понадобится. Она спряталась в кабине пилота, и пока они не прилетят в Бахрейн, эта кабина будет закрыта.
— Ну что же, мне нужно улететь. Что ты можешь для меня сделать?
— Отправить тебя на другом самолете. При первой же возможности наш друг позвонит мне и расскажет о происходящем. Если ты доберешься туда, дай мне знать. — И Ахмет продиктовал Уэйнграссу зашифрованный номер частного телефона.
— Должно быть, новый коммутатор, — сказал Менни.
— Нет, не новый, — ответил молодой султан. — Тебя можно будет найти по этому номеру?
— Да.
— Я позвоню тебе, как только утрясу дела. Если в ту сторону будет лететь гражданский самолет, мне будет легче устроить тебя на его борту;
— Сожалею, но этот вариант отпадает.
— Почему?
— Все вокруг должны быть слепыми и глухими. Со мной семь павлинов.
— Семь?..
— Да, и эти чересчур смышленые птицы украшены голубыми и белыми перьями.
Султан Омана поперхнулся.
— Моссад? — прошептал он.
— Что-то в этом роде.
— Ну и дерьмо! — воскликнул Ахмет.
Пролетев на северо-запад на высоте тридцати четырех тысяч футов над Объединенными Арабскими Эмиратами, небольшой, рассчитанный на шестерых пассажиров реактивный самолет со скоростью восьмисот миль в час направился к Персидскому заливу, взяв курс на Бахрейн. На удивление спокойный и самонадеянный, Энтони Мак-Дональд сидел один в первом ряду двойных сидений. Азра и Кендрик устроились в последнем ряду. Дверь в кабину пилота была закрыта и, судя по словам человека, который встретил их в «угнанном» гарнизонном автомобиле и, проводив через грузовую площадку в отдаленный конец аэродрома Маската, усадил в самолет, эта дверь будет закрыта до тех пор, пока пассажиры не покинут самолет. В Мухарраке — международном аэропорту Бахрейна — их встретит человек и проводит через иммиграционную службу.