– Я думаю, что его не станут бить в Интерполе, – невесело пошутил Рашковский, – или в испанской полиции, чтобы выбить показания.
– Конечно, не станут. Он считается гражданином Европы, Литва входит в ЕС и Шенгенскую зону. Я уже распорядился перевести деньги его семье, чтобы наняли хорошего испанского адвоката.
– Значит, проблем у нас нет, – подвел итог Валентин Давидович.
– Есть. Мы не знаем, кто и как выдает наших людей. Это во-первых. Не можем доверять нашим будущим компаньонам, которые не смогли обеспечить безопасность Леонаса. Это второе. И, наконец, самая главная проблема – нужно найти третьего посланца или отказаться от работы с марокканцами.
– Ты считал прибыль от этой сделки, – произнес Рашковский, – кажется, говорил, что полторы тысячи процентов гарантировано. Ты много знаешь дел, за которые можно получить такой процент? Если знаешь, подскажи.
– Не знаю, – согласился Кудлин, – но мне не нравится такое начало. Нужно очень серьезно продумать кандидатуру третьего. И если он провалится, будем сворачивать наши отношения с марокканцами. Значит, мы что-то не можем предусмотреть, а это самое опасное в нашем деле.
– Может, туда отправиться мне или тебе? – невесело предложил Рашковский. – Погуляем, посмотрим красивые места, заодно все лично проверим.
– Ты сможешь проверить качество товара? – спросил Кудлин. – Лично я не могу даже смотреть на него. У меня больная печень, и диабет зашкаливает, ты об этом прекрасно знаешь. Ты тоже не подходишь на роль приемщика товара, слишком известная фигура. Представляешь, какие заголовки будут в газетах, когда тебя арестуют?
– Типун тебе на язык, – рассмеялся Рашковский. – Надеюсь, что не доставлю такого удовольствия нашим журналистам.
– Тогда будем думать, – согласился Кудлин. – Еще раз все проверим, пройдем заново всю цепочку. Может, к нам опять кого-то внедрили.
– Это твоя забота, – заметил Валентин Давидович, – ты у нас главный специалист по всем этим гадам. И разыщи наконец своего генерала, он ведь может нам помочь.
– Нельзя, – убежденно ответил Кудлин, – сейчас нельзя. В Министерстве внутренних дел идет переаттестация всего руководящего состава. За ним наверняка наблюдают сотрудники собственной службы безопасности МВД. Генерал сейчас должен быть чистым как стеклышко, чтобы спокойно пройти переаттестацию и не вызывать никаких подозрений. Когда все закончится, мы с ним встретимся.
– Когда все закончится, он нам вообще не будет нужен, – отчеканил Рашковский.
– Такие люди нам всегда будут нужны, – возразил Кудлин. – Это как золотой запас, который никогда не теряет в цене, а только дорожает с каждым годом.
– Что ты предлагаешь?
– Слишком много неизвестных, – задумчиво произнес Кудлин. – Я думаю, что нужно начать собственную игру, сыграть на опережение.
Раздался звонок внутреннего телефона. Рашковский нажал кнопку.
– Валентин Давидович, вы просили напомнить, что у вас сегодня обед с австрийским послом, – сообщила секретарь.
– Да, я помню. Скажи Акперу, что мы поедем в половине первого, чтобы не опоздать.
Акпер Иманов был руководителем его службы безопасности и работал с ним уже больше десяти лет.
– Как твоя новая секретарша? – поинтересовался Кудлин. – Нормально работает?
– Пока да, а почему ты спрашиваешь?
– Она у нас только пять месяцев, и уже два провала, – объяснил Леонид Дмитриевич.
– Ты думаешь, это как-то связано с ней?
– Нет, просто вспомнил, сколько она работает. Ты ведь у нас всегда берешь на работу девочек из модельных агентств. О твоих секретаршах рассказывают такие красивые легенды… У тебя с этой Виолой что-то было?
– Не говори глупостей! Ты ведь знаешь мой принцип – на работе никаких фривольностей, никаких интрижек. Иначе это не работа, а бардак. Если бы я хотел с ней спать, сделал бы ее любовницей, а не секретарем.
– Это я понимаю, – удовлетворенно произнес Кудлин, – но однажды ты уже изменил собственным принципам, и мы едва не погорели…
– Я помню, – негромко ответил Рашковский, меняясь в лице, – не нужно мне напоминать. Это урок на всю жизнь. Нет, я не сплю с Виолой и никогда этого не сделаю. Теперь ты удовлетворен?
– Вполне. Хотя хорошо, что она этого не слышит. Каждая из них приходит к тебе в приемную с тайной надеждой, что ты наконец обратишь на них внимание.