– Ты не вызывал его на допрос.
– Джордан…
– Нет, нет. Я понимаю. Честно. Мы с Симпсоном и так на ножах. Если втянешь его племянника, притащишь на допрос, то станет еще хуже, вдобавок ты сам окажешься меж двух огней. Больше напряжения, больше проблем из-за ерунды. Ничего страшного не произошло, его можно привлечь разве что за разбрасывание мусора в неположенном месте.
Джордан едва сдержал улыбку, когда очередной раскат грома заставил Чипа подпрыгнуть.
– Чертова буря. Ты правильно меня понял.
– Ну, – вздохнул Джордан, – будем надеяться, я достаточно напугал парнишку, и тот больше глупить не станет.
– Если это был он… то парень соврал, глазом не моргнув, когда я спросил его о фургоне.
– Наверное, семейная черта. Слушай, Чип, спасибо. Я рад, что ты все так тщательно исследуешь.
– Просто выполняю свою работу. – Коулман с опаской глянул в окно. – Пойду-ка я домой, пока небеса не разверзлись. Ты тоже иди, если мозги не отшибло. Да, и нам нужен образец как можно скорее.
– Завтра загляну в участок.
Когда детектив выскочил на улицу, Джордан сунул руку в карман и постучал портфелем по ноге. Похоже, от занозы по имени Джефф Симпсон так просто не избавиться.
Решив перед выходными навести порядок на столе, Джордан направился к лифту, но потом развернулся к лестнице. С такой погодой пробежки не получится, так почему бы не подняться на шестой этаж пешком? Он уже добрался до пятого, когда в кармане завибрировал телефон.
Переложив портфель в левую руку, он вытащил сотовый и посмотрел на экран.
По спине пробежали мурашки, не имевшие ничего общего с насыщенным озоном воздухом.
– Здравствуй, Эван.
– Джордан. – Голос в трубке звучал глухо, словно в колодце, поэтому Джордан ускорился, перепрыгивая по две ступеньки за раз. – Подожди секунду. Я на лестнице в здании суда, тут на редкость дерьмовый сигнал.
– Вообще-то, там есть лифты.
– Я мазохист. – Немного запыхавшись, он зашел в отдел, где сидели помощники прокурора. – Нашел что-нибудь на Шеппарда?
– Он чист.
Джордан замер у двери своего офиса:
– В смысле – чист?
– Чистый как стеклышко. Чист как младенец. Чистый как слеза. Выбирай.
Джордан пихнул дверь плечом и бросил портфель на стол. Небо и правда разверзлось, дождь барабанил по окну.
– Не может быть.
Вода закрывало стекло точно серебряные шторы.
– Может. Он чист. Ни у него самого, ни у его знакомых нет черного «форда тандерберд», а главное: Шеппард уже почти месяц как уехал из города. Ты ведь знаешь, что он фотограф? Журнал, в котором Шеппард работает, послал его в командировку в Калифорнию. Какой-то репортаж о лесных пожарах и их последствиях. Мне подтвердили, что Шеппард прибыл на место, постоянно расплачивается кредиткой в разных местах – а еще путешествует не один. Похоже, у парня серьезные отношения, и там еще живут родители его девушки, так что сомнений нет. Шеппард только что объявил о помолвке. Если кто-то преследует твою подружку, то явно не он.
Джордан рухнул на стул. Он настолько зациклился на Шеппарде, что больше ничего не видел. Надо было шевелить мозгами – по крайней мере, именно этому учили годы юридической практики и расследования преступлений, – но говорят же, что любовь туманит разум.
– Ладно. Шеппард чист. – Горькая таблетка, но надо ее проглотить. Он просто напрямую спросит Эву. И так достаточно долго терпел. – Спасибо, что помог, Эван. Выстави мне счет. Постараюсь расквитаться за него при следующей игре в покер.
– Конечно. – Эван замялся, и Джордан почуял неладное. Друг никогда не упускал возможность пошутить на тему того, что он-то в покере дока. – Еще одно… помнишь, что я раньше работал в Управлении по борьбе с наркотиками?
– Конечно.
– Ну вот…
Когда Эван снова замолчал, желудок скрутило.
– Выкладывай уже, в чем дело.
– В общем, когда я проверял Шеппарда, разумеется, без конца натыкался на имя твоей ветеринарши, раз уж они какое-то время жили вместе. Мартинес, Мартинес… В общем-то фамилия не из редких, но мне все время казалось, что я ее уже где-то слышал.
Сорванный дубовый лист припечатало ветром к стеклу. Все вокруг словно отошло на второй план.
– Слушай, Джордан, если ты еще стоишь – лучше сядь.
– Дерьмо, – пробормотала Эва, дожидаясь Кейти, чтобы закрыть клинику.
Дождь барабанил по крышам, деревьям, долбил сухую землю будто кулаками и срывал листья. Те подхватывал пронизывающий ветер и швырял в окна. Вода лилась грязным потоком, увлекая за собой сосновые щепки, пенясь. Азалии роняли последние лепестки, словно алые капли крови.