Но если она оказалась такой очаровательной женщиной…
– Редактор «Денвер пост» попросил меня написать о Ричарде Прентисе после его конфликта с властями округа. Прентис тогда принуждал федеральное правительство выкупить принадлежащие ему земли у входа в Национальный парк, – начала она. – Я дала ему понять, что у него есть возможность изложить свою версию этой истории. Он же в итоге пригласил меня погостить недельки две у него на ранчо.
– Возможно, он хотел, чтобы вы были поблизости и он мог за вами наблюдать. – Его пальцы сжали бокал с вином при мысли о том, к какой близости мог стремиться Прентис. То есть именно той, которой хотел и он сам.
– Возможно. Но тем самым он только мне помог. Я встретилась с людьми, которые у него работают, увидела, как он живет.
– И какие выводы вы сделали?
Она улыбнулась уголками рта:
– Вам правда надо прочитать мою статью.
– Прочитаю, но скажите в двух словах сейчас.
– Хорошо. – Она положила руки на стол перед собой. – Прежде всего, он гораздо умнее, чем вы наверняка думаете. Даже талантливее. Уверенно набирает номера почти всех, кому когда-то звонил. Помнит детали случившихся несколько лет назад событий. У него практически фотографическая память.
– Умные люди иногда делают большие глупости.
– Да. И у него есть одна слабинка: раз сам умный, то во всех окружающих видит дураков. Поэтому он порой недооценивает оппонентов.
Две тарелки с благоухающей лазаньей и жареными цукини быстро пустели.
– С какими людьми поддерживает отношения Прентис? – Он силился сосредоточиться на деле.
– С разными. С политиками. Иностранными бизнесменами. С фотомоделями. Знаменитостями. Лоббистами. С напористыми предпринимателями. С влиятельными личностями. Он не из тех, у кого есть близкие друзья, хотя много приятелей.
– А как насчет романтических отношений?
Эмма покачала головой:
– Он часто фотографируется на разных торжествах с красивыми женщинами, но они для него словно полезные вещицы, необходимые для имиджа, однако по-настоящему его не привлекающие. Он любит женщин, но страстью не одержим. И, если вас это интересует, по отношению ко мне вел себя как истинный джентльмен.
Как-то не показался ему Прентис истинным джентльменом, но все равно у Грахама словно гора с плеч свалилась оттого, что этот тип не ухлестывал за Эммой.
– А как он заработал свои деньги?
– Об этом он особо не распространялся. Часть получил по наследству. Он владеет несколькими компаниями. Умеет опережать конкурентов. Скупает полуразорившиеся предприятия и выгодно их затем продает. Как вам, наверное, известно, он без колебаний использует людей и ситуации в своих интересах.
– Значит, если он задумает что-то противозаконное, то сможет запросто найти нужных исполнителей.
– Думаю, что именно так. И это не обязательно будут его приверженцы. Он способен заплатить любому, кто выполнит для него какую-то работенку. И таких людей предостаточно.
Прентис вполне мог купить дрон и ракеты на черном рынке. И все, кто к этому причастен, будут держать язык за зубами.
– Возможно, после я задам вам еще несколько вопросов, а сейчас давайте переменим тему на более приятную, – заметил Грахам. – Почему вы решили стать журналисткой?
Она хохотнула, и у него внутри что-то затрепетало в унисон ее смеху.
– А что так строго? Я же не ваша подозреваемая?
– Извините. – Он заморгал. – В свое оправдание могу лишь заметить, что отношения с прессой у меня всегда не складывались.
– Да неужели? – Она подавила еще один смешок. – В юности на меня произвел впечатление один журналист. Я захотела, как он, помогать людям.
Они прикончили лазанью и поговорили за кофе о своем прошлом. Он рассказал, как рос в семье военного, играл в футбол, служил в армии морпехом, а затем начал сотрудничать с ФБР.
– Ни жены, ни семьи нет? – уточнила она.
– Был один брак, но неудачный. Принадлежу к тем мужчинам, для которых любимая жена – их работа. Детей нет. А как у вас?